Книга Щит Спэрроу, страница 75 – Девни Перри

Минуту спустя мимо проскакали пятеро рейнджеров во главе со Стражем.

Мое сердце стучало громче, чем стук копыт, когда мы спускались в лес.

Когда я оглянулась, океан и корабли исчезли.

Я всю свою жизнь прожила у моря. Всю мою жизнь грохот волн был где-то на заднем плане. Шелест листьев на деревьях был другим. Он был слишком тихим, а его ритм — слишком беспорядочным.

Мне показалось, что мое сердцебиение изменилось. В ушах у меня было слишком пусто.

Лес простирался перед нами, как другой океан, на этот раз сотканный из бесконечных стволов и ветвей.

Не было ни тропы, ни тропиночки, но рейнджеры, казалось, знали дорогу.

Я не отставала от Завьера, держась рядом с ним, мой взгляд скользил слева направо и справа налево.

Ища. Ища ориентиры. Ища здания. Ища что-нибудь, что можно было бы отметить в моем дневнике. Возможно, там не было четкого пути, но я все равно должна была его найти. И пришло время сделать то, что я поклялась.

Заслужить доверие моего отца. Выполнить свой долг перед королевством. Спасти свой народ.

Найти дорогу в Аллесарию.

Насколько сильно будет больно, если я спрыгну с этой лошади? Больше или меньше, чем боль, которая сейчас пронзает мое тело?

Каждая секунда была мучительной. У меня болела спина. Ноги сводило судорогой. Задница онемела. Череп раскалывался.

В какой-то момент нам придется остановиться, верно? Мы же не могли ехать вечно. Или они ожидали, что я буду спать на этой лошади?

Ну, мне было слишком больно, чтобы заснуть.

Мы ехали всю ночь, пересекая лес. Я никогда не была в таком темном месте. Высокие деревья и их тяжелые ветви заслоняли все, кроме серебристого света двух лун Каландры.

У каждого второго туранца был факел, но его свет едва разгонял тени. На самом деле все, что они делали, — это позволяли всаднику позади видеть всадника впереди, чтобы наш караван не разделился и люди не потерялись.

Мы держались тесной группой, лошади держались рядом. Повозки тащились позади. Я не раз касалась ноги Завьера, когда мы пробирались между стволами деревьев и по участкам, где подлесок был таким густым, что даже лошади не могли его вытоптать.

В какой-то момент темп замедлился до ползучести, и мы перешли на движение гуськом, чтобы идти по следу.

По следу, оставленному Стражем.

Ему не нужен был факел.

Эти постоянно меняющиеся глаза, должно быть, позволяли ему видеть в темноте.

Это входило в мысленный список способностей, которые я отмечала для отца.

Учитывая, что у меня больше не было ничего ценного, этого должно было хватить. Потому что я была чертовски уверена, что не смогу объяснить, где мы были и как сюда попали. Я была, ну… потеряна.

В этом и был смысл этого ночного марша смерти? Чтобы держать меня в неведении? Чтобы разрушить мой внутренний компас? Не то чтобы он когда-либо был надежным, днем или ночью. Все, что я знала в тот момент, это то, что океан, вероятно, остался позади нас. Может быть. Это была лишь догадка.

Позже, когда у меня появится возможность подвести итоги нашего путешествия, моим единственным наставлением будет ехать по лесу, пока все твое тело не начнет кричать от боли. О, и, если ты не испытываешь ужаса, значит ты идешь не в том направлении.

Прошлым вечером я была напугана. Страх не давал мне уснуть всю ночь. Всякий раз, когда в верхушках деревьев появлялся просвет, я смотрела в небо. Затем я молилась.