Книга Анастасия, боярыня Воеводина, страница 120 – Елена Милютина

Капитан, низко поклонившись знатному пассажиру, удалился на мостик успокоенный, а Михаил проследовал в свою каюту. Пора было начать знакомиться с неожиданными подарками. Начал с девицы. Она уже расположилась на его койке в соблазнительной позе, как учили. Хорошо учили! Михаил вздохнул и сел на табурет около небольшого столика.

— Алима это твое настоящее имя? — спросил он, зная, что в гареме одалискам меняют имена на «благозвучные».

— Да, я же с Кавказа, у нас это частое имя, означает «мудрая». Начальница нашей ода сказала, что я умно себя веду и оставила мне это имя.

— А лет тебе сколько, мудрая?

— 12. Но у меня уже были крови, я могу уже зачать.

— «Господи, совсем ребенок»! — пронеслось в голове у Михаила.

— А откуда ты знаешь русский язык?

— У меня мама была русская, — всхлипнула девочка, — отец ее из набега привез, из станицы.

— А как вы с братом у турок очутились?

— Сосед напал. Неожиданно. Наш аул поджег, нас с братом схватили и увезли. Я до сих пор не знаю, что с отцом. Но, думаю, жив. Я разговор подслушала, один евнух нашей начальнице говорил, что меня родня выкупить хотела, но им сказали, что из гарема возврата нет, и что родные должны радоваться, что их дочь попадет к самому султану. Про брата разговора не было. Спасибо вам, что его попросили себе. Он строптивый и упрямый. Не захотел одному визирю подчиниться, вот тот и отдал его, что бы оскопить, послушнее сделать. Я с ним поговорю, он будет вас слушаться!

Михаил усмехнулся. С парнем явно будут проблемы. Но ничего, надо только терпением запастись.

— Алима — спросил он — у тебя кроме этих шальвар и безрукавки больше ничего нет?

— Господину не нравится мой наряд?

— Не нравится. Ты шить умеешь?

— Нет, нам не разрешали колоть пальцы иглой. Для этого специальные девочки имелись. Дома мама учила, но я все почти забыла.

— Ничего, найдем где купить. А то ты замерзнешь. В море холодно еще. Только весна началась.

— А господин разве меня не согреет?

— Послушай, Алима, я в три раза тебя старше. У меня дочь старше тебя и уже сделала меня дедом. У нас в стране не принято ложиться в постель с детьми. И к тому же, больше, чем одной жены иметь нельзя, грех это. Поняла? Так что поедешь со мной в Россию просто, как воспитанница, выучишься читать и писать по русски, изучишь православие, крестишься, и найдем для тебя мужа, хорошего, который любить будет, на руках носить и на других девиц и смотреть не станет! Как тебе, нравиться?

Алима задумалась.

— Нравиться, — улыбнулась она.

— Вот, а что бы муж любил, надо, что бы ты к нему пришла нетронутой, чистой. И имя тебе надо придумать христианское. — Михаил задумался. — Нашел! Алима значит, мудрая, тогда будешь Софией. Это тоже значит мудрость. Нравится?

— Непривычно, но у нас есть имя Сафия, похоже, правда? А вы моего брата не обидите?

— Не обижу. Если глупостей делать не станет. Значит так, пока одежду, подходящую для плавания не купили, ты из каюты не выходи. Я поговорю с капитаном, может, зайдем в порт на Греческих островах, а то до Венеции далеко плыть! Так что пока заворачивайся в одеяло и спи. Это первое правило против морской болезни. А я пойду, поговорю с твоим братом.

Михаил вышел, закрыл каюту на ключ, все-таки слишком много кругом матросов молодых, от греха подальше! Прошел к чулану, куда заперли парня. Открыл. Мальчишка сидел на бухте каната, сжавшись в комок, и, видно не ждал ничего хорошего. Увидев Михаила вздрогнул, и, кажется, сжался еще сильнее.