Книга Сказка о лягушке и золотом мече, страница 39 – Елена Ловина

Отец едва заметно выдохнул. Кто его не знал так, как его семья, ни за что бы ни догадался, что данный фолиант очень много значит для короля. Еще больше значит, что таких книг в нашем мире не существует.

– Это очень ценный подарок, принц Фаерграс, – проговорила мама с напряженной улыбкой, словно ожидала подвоха. – Такие подарки требуют от нашей семьи ответного презента. Или вы предпочитаете оставить за нами право отдать долг в любое удобное для всех время?

Даритель артефакта мог просить, что угодно, кроме королевских регалий, чужой жизни, жены или мужа. Не мог требовать отдать кого-то в рабство. Не мог просить руки принцессы, если в семье были принцессы.

Последнее удручало…немного, ведь я не хотела в этом году выходить замуж? Где мои прогулки под луной, где ухаживания и цветы? Где, в конце-концов, песни менестрелей под балконом?

– Мне не нужен долг от королевского рода, Ваше Величество, – гости затаили дыхание, боясь пропустить хоть слово, – ведь ваша дочь Элинерия еще не отдала долг помощи, скрепленный клятвой.

Я хотела договориться тихо? Этот чешуйчатый гад мне все испортил и прилюдно опозорил! Даже оглядываться по сторонам не требовалось, чтобы увидеть пошлые ухмылки мужской половины приглашенных и осуждающие взгляды в мою сторону от замужних дам.

Я едва не скрутила вилку в спираль – на столько была в ярости. Как он мог так меня подставить? Оставалось надеяться на отца, но и этот шанс пришлось отмести в сторону, потому что первой высказалась королева, обдав холодом тех шутников, что уже шептались за столом, делая ставки, чем закончится эта ночь.

– От долга помощи никто не в праве отказаться. Элинерия, это твое обязательство необходимо исполнить сегодня. И хочу напомнить, что убивать принца нельзя ни в коем случае, даже случайно.

Вилка все же расплавилась в руке, закапав скатерть и немного соседей по столу.

Памятуя о неприязни Фаера к эргонским сладким яблокам, я подкинула одно из них в воздух и несколькими движениями ножа разрезала его на дольки. Думаю, выражение моего лица не напугало только Фаера – остальные притихли, позабыв все скабрезные шутки и анекдоты.

Проходя по залу в полнейшей тишине, я запихнула одну из долек яблока Фаеру в рот, а остальное оставила себе, энергично хрустя заморским фруктом. Как мужчина не подавился – не понятно, а я едва не вывихнула челюсть, представляя, что пережевываю одного зеленого лягуха, который мнит себя драконом.

В спальне я едва не разгромила зеркало, перебила несколько флаконов с травяными отварами и выжимками, несколько раз заперла, а затем открыла дверь. В итоге я нашла в гардеробе страшенное ночное платье, которое досталось мне то ли от бабушки, то ли от прабабушки, и в которое я облачалась, играя в привидение и пугая сестер. Нервы сдавали, руки тряслись, а предмет моего бешенства пока не спешил, видимо выслушивал наставления от драконов, что присутствовали на пиру.

Пугало еще и то, что какая-то часть меня сгорала от любопытства. Как поведет себя Фаер? Будет приставать? А я буду отбиваться или сдамся? При воспоминаниях о недавних поцелуях внутри разгорался пожар, и я еще больше злилась. И буравила дверь взглядом, готовясь прожечь в мужчине дыру. Как же это все нервно. Я совершенно не готова к появлению мужчины в моей спальне. Он даже мне не муж!