Книга Кровь для мотылька, страница 213 – Джой Моен

– Малышка Зоэ, я люблю тебя… прости за боль, прости за все…

Шип исчез, оставляя после себя огромную, ровную по краям дыру, отчего Зоэ плавно опустилась на не державших ее ногах в руки сестры. Элайн бережно, будто самое дорогое сокровище, уложила сестру на землю; на лицо Зоэ падали горячие соленые капли, смешиваясь с ее собственными слезами, выступившими у переносицы. Измазанные кровью губы девушки растянулись в улыбке, обнажая красные зубы с тонкими клыками. Зоэ снова наконец-то может плакать – не было в тот миг ничего ценнее на свете, чем осознание этого.

– Спасибо, Элайн.

Элайн поцеловала холодный лоб сестры, в этот же момент на другом конце поля Матэуш ласково опускал веки близкого ему друга.

В это самое время Балаж, видя, как теряет бойцов одного за другим, разозлился не на шутку. Он порядком устал от игр и морока, которыми его мучили Огюстен и Флави, отвлекая внимание. Возлюбленные внушали мужчине, что они стоят рядом, потом вдали, будто вокруг либо не было никого, либо, наоборот, толпа бурным потоком уносила его от места сражения, показывая, что победа ему не досталась. Но старший Вереш боролся, сильный духом и обладающий самоконтролем, отбивался как мог. Напряжение достигло апогея, когда он увидел, что Иштван возвышается над Петером, упавшим на колени, занося над ним лезвие сверкающего в насмешливом солнце меча.

С утробным рычанием Балаж запустил руку во внутренний карман пальто, достал пробный пистолет, созданный в лаборатории Кирказона, который он взял на всякий случай, и выстрелил наугад в одно из множащихся видений, насылаемых возлюбленной парой. Раздался крик, морок перед глазами рассеялся, и вампир заметил, что удача все-таки на его стороне. Он попал в бедро Огюстену, присевшему к земле от боли, Флави склонилась перед мужем, озабоченно поднимая голову к Балажу. Взглянув на самостоятельно перезарядившийся пистолет, вампир издал победный клич, выпустив еще два метких снаряда в голову.

На звуки выстрела, раздавшиеся вдалеке, все еще склонившаяся над телом сестры Элайн обернулась в поисках предприимчивого бойца, захватившего на войну оружие. Поднявшись на ноги, ведьма увидела Эгона, покрытого с ног до головы чужой кровью, он тоже мотал головой в поисках источника звука. Проследив, однако, за напряженным взглядом Матэуша, Элайн наткнулась на ликовавшего Балажа, подле него лежали рядом друг с другом Флави Фрадетт и ее любимый супруг Огюстен Лесаж.

Слезы мгновенно высохли, а руки сами, без участия сознания, плели нити одну за другой. Третий узел был уже завершен, когда Элайн увидела, как Балаж забирает души ее друзей в серебряную коробочку, используя их энергию для перемещения поближе к ведьме.

– Все, дорогуша, можешь оставить жалкие попытки спасти хоть кого-то. В этой войне либо выиграю я, либо никто.

Элайн не обращала внимания на слова вампира, пальцы двигались быстро, растягивая нить, и тут девушка перебросилась взглядом с Эгоном, едва державшимся на ногах, и Лили Патакине, прячущей вымотанную дочь в пруду неподалеку. Не сговариваясь, они начали работать интуитивно, будто слаженный механизм. Эгон метнулся тенью к Балажу и направил остатки сил, удерживая его на месте, чтобы вампир не смел сделать и шагу к ведьме. Лили нырнула в пруд и запела свою чарующую тягучую мелодию, заставляя каждого мужчину в пределах досягаемости желать оказаться рядом с ней в неглубоком водоеме.