Книга Кровь для мотылька, страница 215 – Джой Моен

Его старый друг Атилла Силадь, вопреки тяжелому ранению, пребывал в добром здравии, что несказанно радовало Иштвана, как и то, что его сын, слуга и кровавая ведьма остались живы. Им ничего не угрожает, а лучший доктор, найденный в Венгрии, прописал им крепкий длительный сон и покой. Спрятавшиеся в замке Хадринн с Бригиттой и Гизеллой вместе с другими женщинами из клана Каллизия успешно переждали мятеж, так внезапно начавшийся с сообщения о появлении в замке Матиса Поэра. Тетушки Элайн тоже делали что могли во время боя, заглядывали в будущее одним глазком, вознося Богу молитвы, и поддерживали жизни ритуалами. Ко всему прочему, разрушенная Каллизия в благодарность за спасение и оказанную помощь решила поступиться принципами, примкнув к владыке вампиров и его клану.

И все же, вопреки благоприятному исходу, Иштван пребывал в смешанных чувствах. Глубокая тоска залегла вместе с новыми морщинами и мешками под глазами. Вместо того чтобы отдыхать, владыка занимался важными делами: распорядился о выделении отдельной территории для сирен, даруя возможность сосуществовать наравне с другими существами по собственным правилам, подписал указы и внес новые правки в законы, чтобы защитить свою семью в будущем.

Написав короткое письмо, вампир вложил его в красивый черный конверт, но вместо печати обмакнул большой палец в золотую краску и нанес на титульную сторону свой фирменный отличительный знак, оставив конверт ровно посередине стола.

Иштван зашел повидать уже спящую на кровати супругу, проведя костяшками пальцев по ее щеке, женщина простонала что-то во сне, повернувшись на другой бок, чем вызвала у мужа теплую улыбку. После он отправился в покои к сыну, убрал курчавые волосы Матэуша со лба и приложился губами, запечатлевая долгий поцелуй.

Предание горной ведьмы свершилось почти полностью, оставалась лишь одна деталь, при мысли о которой у владыки вампиров останавливалось сердце, но он должен был свершить волю Господа, вопреки собственным желаниям, чтобы его сын наконец смог зажить долгой счастливой жизнью.

В катакомбах владыку ожидал прибывший по просьбе вампира ученый из столицы, старый знакомый оборотень еще с давних лет. Без лишних слов, не дав себе передумать, Иштван лег на твердую кушетку, расстегнул пуговицы рубашки на груди и запястье, закатав рукав до локтя.

– Вы готовы?

Иштван Де Кольбер не ответил, повернул голову прямо, уставившись в потолок, позволив одной-единственной слезе скатиться по лицу и впитаться в ткань рубашки, вдохнул последний раз и, улыбнувшись, навеки закрыл глаза.

Сын короля открыл глаза и не сразу понял, где оказался. Шторы в комнате не были задернуты, и зрение раздражал свет из окна. Он сморгнул остатки сна, подошел к окну, открыл его и вдохнул свежий воздух. Вампир отметил, что чувствует себя значительно лучше, даже дышится иначе, чем прежде. Может, дело было в давящей подступающей войне, которой он страшился, боясь в этом признаться самому себе. Завершение межклановых междоусобиц подарило желанное облегчение, заставив утихнуть и жажду, мучившую мужчину долгие годы, словно зуд, избавиться от которого невозможно.

Интересно, занялся ли отец делами, ведь предстояло еще починить окно, сломанное в процессе сражения, а также сделать что-то с горой трупов, устилающей дорожки вокруг замка. Воспоминания нахлынули внезапно, словно кто-то резко откупорил бутылку самого ужасного напитка и вылил его на голову Матэушу. Перед глазами стояла Элайн, целующая Эгона, плачущая над его телом. Неужели это действительность, с которой теперь предстоит мириться? Значит ли это, что девушка уже все для себя решила, расторгнув помолвку, не спросив жениха?