Книга Наследие, страница 50 – Джой Моен

— Вы препятствуете следствию, — сухо сказал Густав.

— Правда? И как же? — хмыкнула Элисон. — Ваше дело — поймать убийцу. Да он даже орудие убийства оставил, чтобы вам помочь!

— И все же там может быть подсказка. Это часть следствия.

— Давайте не будем затевать ненужных споров. Как вы уже сказали, мы возможные наследники дома и имеем право на все, что в нем находится. Если ваша команда еще недостаточно тут потрудилась, принесите мне ордер на обыск, и я разрешу вам проверить все еще раз. А пока, думаю, пора заканчивать с этим фарсом и просмотром трупов. Кстати, надеюсь, вы все-таки нашли время позвонить ее отцу — что-то я не вижу его среди присутствующих. — все тем же тоном произнесла Элисон, надеясь, что полицейские дела в жизни не сильно отличаются от транслируемых в телевизионных сериалах. Заметив поникший взгляд суперинтенданта, женщина примирительно добавила: — Если внутри окажется что-то важное, мы сразу вам сообщим.

Кивнув, Густав повернулся к констеблям и начал раздавать команды, старательно скрывая свой гнев на Элисон и не встречаясь с ней взглядом. Но долго игнорировать женщину ему не пришлось — улыбнувшись своей победе, она сделала глубокий вдох, совершенно забыв о том, где находиться. Волна вызывающего отвращение запаха разложения мгновенно заполнила легкие, и Элисон повернулась в сторону выхода быстрее, чем успела осознать свою ошибку.

Бежать, бежать прочь.

Эта мысль колокольным звоном билась в голове Элисон, с каждым ударом наполняя череп пульсацией, и женщина уже слышала громкий, торопливый цокот каблуков по паркету, а затем по ступенькам. Чертовы ступени! Как может быть их так много в доме, размером со спичечный коробок в сравнении с ее нынешним жилищем в Нью-Йорке? И все же она смогла благополучно их преодолеть, даже несмотря на такой быстрый шаг, словно за ней гнался сам дьявол.

— Мисс Гамильтон!

— Мама!

За ее спиной звучали голоса, но Элисон не могла остановиться, не могла позволить себе принять происходящее. Запах смерти — начинающегося разложения — не беспокоил никого из присутствующих в комнате, но женщине казалось, будто им пропиталась каждая пора ее тела. Сладковато-болезненное облако окружало живых немым укором и въелось в нос, затрудняя дыхание. Остекленевшая, мертвая София, распластавшаяся на полу как сломанная кукла, будто тянула к ней руки в своем последнем объятье, в надежде найти защиты и понимания, задавая вопросы по тяжести конкурирующие с запахом смерти. Почему Элисон отстранилась от семьи, не навещая и даже не общаясь по телефону? Почему пропускала дни рождения, отделываясь глупыми открытками? Почему не постаралась привнести хоть каплю материнской любви и нежности в жизнь девочки, так рано потерявшей мать? Почему не оказалась на ее месте, встретив убийцу в стенах этого дома?

Выскочив из комнаты, Элисон почувствовала подкатывающую к горлу волну тошноты. Она хотела только одного — поскорее покинуть дом, вдохнуть свежего, не зараженного гнилью воздуха, но к своему удивлению обнаружила в дверях констеблей. В другое время она не обратила бы на них внимания, но каждый следующий вдох мог оказаться решающим, и рисковать своей репутацией на глазах посторонних людей, она не могла.

Путь на свободу был закрыт, и женщина ощутила отчаяние. Стараясь совладать с собой, она уставилась в одну точку, уговаривая сердце умерить свой ритм, но вместо этого почувствовала, как все расплывается перед глазами. Витиеватые узоры на зеленых обоях пришли в движение, расползаясь змеями в разные стороны и коснувшись стены рукой в попытке удержать равновесие Элисон вскрикнула от ощущения что змеи оплетают ее ладонь.