Книга Наследие, страница 51 – Джой Моен

В голове роились мысли и воспоминания, и женщина тут же кинулась в противоположном от главного входа направлении, туда, где был проход в сад. Дрожащими пальцами она повернула замок, распахнула дверь и сбежала по ступенькам вниз, чувствуя свое спасение. Но стоило ей только сделать вдох, как волна тошноты, сдерживаемая последний час снова накатила, заставив Элисон согнуться пополам возле крыльца.

Формально она не потеряла ничего ценного — всего лишь еду из самолета и придорожных закусочных, первоначальный вид которой не сильно отличался от текущего, — но Элисон чувствовала, как из нее вытекает желчь, горечь, скопившаяся за годы страха и ожидания смерти. По ее щеке скатилась одинокая слеза, и женщина закашлялась, стараясь игнорировать отвратительный привкус во рту. Но быстро вытерла ее, услышав за спиной шаги, и постаралась выпрямиться, крепко вцепившись в перила.

Почувствовав чье-то приближение, Элисон напряглась, но человек позади нее остановился и замер, не говоря ни слова. До слуха женщины донеслись чужое размеренное дыхание и шорох одежды, и легкое прикосновение к ладони, безвольно повисшей вдоль тела, заставило ее вздрогнуть и опустить взгляд. Белый как снег шелковый платок был зажат в мужской руке, вызывая не столько благодарность за заботу, сколько удивление наличию такого нетипичного аксессуара для одетого в кожаную куртку и джинсы констебля.

— Спасибо, — как можно спокойнее произнесла Элисон, вытерев губы и обернувшись.

Суперинтендант Рогнхелм стоял рядом, почти касаясь ее талии холодной черной кожей куртки, расстёгнутая молния издала краткий звон, встретившись с пуговицей женского пиджака. Густав пристально вглядывался в лицо Элисон, находящееся так близко от его, что женщина успела заметить промелькнувшую вспышку участия и сожаления — столь редких проявлений чувств для представителей охраны правопорядка. Она взмахнула платком и постаралась улыбнуться.

— Вот бы все проблемы решались так просто.

— Тогда жить было бы не так интересно, — улыбнулся Густав в ответ. — Я принесу вам воды.

Элисон кивнула и отвернулась, не желая выдавать творившегося в душе — меньше получаса назад она нагрубила ему и ничуть не раскаивалась в этом, но удивление от того, что Густав заботливо последовал за ней, заставило посмотреть на него другими глазами.

Мысленно откинув образ сурового суперинтенданта, Элисон с удивлением осознала, что он должно быть ее ровесник, может немного старше, и к тому же выглядит совсем не типично для местного жителя. Высокий и подтянутый, он казалось, специально подбирал себе одежду, подчеркивающую небрежность — простой темно-синий свитер без горла, светлые джинсы, куртка, напоминающая что-то среднее между косухой и классическим пиджаком, идеально дополняли слегка взъерошенные черные кудри и изогнутые в улыбке губы. Сначала Элисон решила, что это типичный образ холостяка, но сейчас готова была признать, что одежда подчеркивала стройность и мускулы. И искренне порадовалась, что мужчина не пришел раньше и не кинулся держать ей волосы в максимально уязвимый для ее самолюбия момент.

Поежившись, женщина обхватила себя руками, почувствовала, как холоден осенний ветер, игравший в начинающей желтеть листве деревьев. Ее пальто осталось в прихожей, а тонкий пиджак от Michael Kors был предназначен скорее для красоты, чем для практичности. Элисон обвела взглядом сад, поражаясь как много изменилось здесь за прошедшие годы — дикий виноград оплел не только низенький декоративный забор, но и стелился по земле, укрывая ее красно-зеленым ковром, кустарники, некогда подстриженные в форме шаров, разрослись и раскинули непокорные ветки, а большинство цветов исчезли, не пережив отсутствие внимания и заботливых рук хозяев.