Онлайн книга «Лисы и Волки»
|
В глазах Гери отразилась такая боль, что даже у меня екнуло сердце. – Думаю, нам пора навестить нашего рыжего друга. Его не стоит оставлять в стороне, не так ли? * * * Пак находился в комнате в конце коридора, той, что справа. Она была совсем крошечной, как чулан, и пустой – белые стены, небольшое окно напротив входа. Посередине стояло офисное кресло, где сидел сам Лис – россыпь синяков на лице, серебряная нить, скручивающая запястья, из-за которой от кожи шел еле заметный дымок (видимо, серебро было ядовито для бога), а из-под ребра выглядывала рукоять ножа. На рубашке тут и там расплывались пятна крови. Впрочем, он не выглядел измотанным – даже наоборот, смотрел издевательски, будто выжидая. Арлекин растолкала всех присутствующих и ураганом влетела в комнату с воплем: – Господин! Она рухнула перед ним на колени, пытаясь разорвать серебряную цепочку. – Воткнули в меня нож из змеиной чешуи, – фыркнул Лис, пронзая директора раскаленным от ярости янтарем. – Исцеляться тебе никто не запрещал, – выплюнула Олениха. – Ломаешь комедию, опять. Тебе ведь совсем не больно. Пак прищурился и склонил голову к плечу, посмотрев на нее так, что она невольно отступила на шаг назад: – Откуда тебе знать, милая сестрица, больно мне или нет? Может, у меня душа болит. За то, что вы сделали с моей Избирательницей, например. Бедная девочка сорвалась из-за вашей грубости; а если бы она не контролировала себя так удивительно хорошо и не справилась с силой Морены? Что вы бы делали? Вытаскивали город из царства мертвых? – Убери синяки, плут, – приказал Змей. – О, как прикажешь, куратор. Пак опустил веки, и синяки растаяли – растянулись, потеряли очертания, поблекли и впитались в кожу. Арлекин выдохнула. Впервые я распознала его любовь к похвалам. Ему нравилось быть в центре внимания, нравилось чувствовать чужую любовь и восхищение. Я и до сегодняшнего дня знала, что он самовлюблен, но почему-то никогда не акцентировалась на этом… – Добрый вечер, Хель, – обратился он ко мне. – Боль прошла? – Да. Спасибо, – кивнула я, сцепив пальцы на животе. – Мне жаль, что тебе пришлось пережить подобное, но это необходимо. Зато теперь ты вполне можешь накостылять Змею! Только нужно потренироваться. – Хватит трепать языком, – зарычал Гери. – Ты прав, – стукнул тростью по полу Змей. – Пока ты… Кхм… Отдыхал, я разъяснил Хель наши дальнейшие действия. Мы собираемся вытащить Варвару, чтобы провести поединок здесь, в мире смертных. Это будет честно, по традициям того времени, в котором она жила. Та, кто победит, примет решение. – Прекрасно, я одобряю. Что еще ты ожидаешь от меня услышать? – Услышать – ничего. Ты участник спора, одна из главных сторон, и твое участие обязательно. Поэтому мы освободим тебя, и ты будешь свидетелем на ритуале извлечения. Только попробуй что-то выкинуть, и я снова одарю тебя ножом, на сей раз – не под ребра. Пак расхохотался, откинув голову на спинку кресла: – Охотно верю. Давай, сними с меня оковы. Обещаю, до самого вынесения приговора – ни шагу влево. Однако, надеюсь, ты осознаешь – Хель победит, и я выиграю. Тогда не обессудь. Я отдеру каждую чешуйку с твоего скользкого тела и выпью твою сморщенную душонку до остатка. – Пожалуйста. Радужка Змея тускло сверкнула зеленым, и цепочка расстегнулась. Арлекин порывисто обняла освобожденного Пака, вырвав нож из его плоти, а внутренние голоса, засевшие в моей черепной коробке, обеспокоенно зашептались. Если бы я напряглась, разобрала в этом невнятном гуле сожаления об огненных волосах одноклассницы и ее короткой жизни, которую Варвара забрала бы окончательно и бесповоротно. Потому что Арлекин, хоть и провела с богами куда больше времени, была в тысячи раз слабее меня. |