Онлайн книга «Узы Белого Лотоса»
|
Цай Ян устраивает планшет около банки с краской и возвращается к борьбе с валиками. Теперь-то понятно, как это все фиксировать. – О чем они переписываются с А-Бэем? – спрашивает он, бросив взгляд на Мао Янлин. Та тыкает пальцем в камеру. – Все тебе расскажи, любопытный нос. Спроси у А-Бэя. Цай Ян смеется, примеряя валик к поддону для краски и прикидывая, с какой стены лучше начать. – Вот как раз А-Бэй мне и не рассказывает. Все только в общих словах. Я не лезу, говорят, у детей в этом возрасте должно быть свое личное пространство. Что? Что у тебя за выражение лица? Я опять измазался в краске? – спрашивает он, касаясь ладонью щеки. Мао Янлин качает головой, продолжая улыбаться, пристроив подбородок на согнутую руку. – Нет, А-Сяо. Просто думаю, как быстро время летит, и вот мы уже разговариваем о трудностях взросления наших детей. Цай Ян вздыхает, глядя на нее и положив валик на колени. Она всегда так говорит – «наших» детей, как будто он может вот так взять и забыть про то, что у А-Бэя была когда-то своя собственная семья, а Цай Ян ему, по сути, никто. Мао Янлин отвлекается и что-то говорит Чу Мину. Задумавшись, Цай Ян не успевает расслышать ее слова, видит только, как мальчик обходит стул, на котором она сидит, и, задержавшись, коротко целует ее в щеку, когда она с улыбкой показывает на нее пальцем. – Отправила его к папе. Хочу немного поговорить с тобой наедине, – устраиваясь поудобнее, говорит Мао Янлин. Цай Ян хмурится. – О чем? Она сцепляет пальцы в замок и подносит руки к губам. – Мы с мужем поговорили и подумали, что А-Мин уже большой, так что… мы могли бы вернуться к той теме… Цай Ян мотает головой и, дотянувшись, берет планшет в руку. – Нет, ты же знаешь, что я не могу, – говорит он. – Подожди, А-Сяо. У меня сейчас намного больше времени, чем раньше. Я могу сама приехать в Японию и забрать А-Бэя на каникулы к нам. Никто не будет против! И тебе не придется бросать работу и прилетать в Китай. Этот разговор уже случался между ними когда-то. Цай Ян чувствует, как легкое настроение, которое у него было с самого утра, улетучивается с огромной скоростью. Он прекрасно понимает, что сам боится этой темы, а Мао Янлин ни в чем не виновата и хочет помочь, но… – Мао Янлин, – вздыхает Цай Ян, сжимая пальцами бока планшета. – Чтобы везти ребенка через границу, нужно разрешение от родителей. – Ты можешь его дать, – возражает Мао Янлин. – Не могу! – Цай Ян понимает, что сказал это слишком резко, и сбавляет тон. – Не могу, пойми. Все бумаги, на которых держатся наши с А-Бэем официальные отношения, делал Фа Цаймин через свою организацию. Любая, совершенно любая проверка, и его просто могут забрать. Мао Янлин прикрывает глаза и трет одной рукой висок. – А-Сяо, наступает возраст, когда ребенок может сам решать, с кем хочет жить. И они не смогут закрыть на это глаза. Ты замечательный отец, и… – Я ему не отец! – восклицает Цай Ян. Лицо Мао Янлин вытягивается, с него исчезает даже намек на улыбку. – А-Сяо… Цай Ян расслабляет руку, позволяя планшету лечь перед собой на пол, и сам чуть сгибается, чтобы видеть экран. Он так и сидит на старом паркете, на котором до этого было так тепло и уютно, а теперь кажется, будто небольшая комната Сун Чана стала продуваемой всеми ветрами. Они никогда не разговаривали с А-Бэем о том, как им называть друг друга. Мальчик рос, и Цай Ян из «Цай-гэгэ» превратился в «господина Цая», причем сейчас уже не особо понятно, результат это простой вежливости или школьного воспитания. Это не отдалило их друг от друга и не сделало их отношения хуже, просто Цай Ян боится, что, став для А-Бэя кем-то совсем близким, незаменимым, он рано или поздно сделает ему больно, если им придется перестать жить так, как они живут сейчас. Все зыбко и хрупко – этому Цай Яна научила жизнь. Он только последние лет пять перестал вздрагивать от любого стука в дверь или телефонного звонка, а первые годы в Японии едва не заработал себе нервный тик под стать Сун Чану. Только у того серьезная травма головы, а у Цай Яна – что? |