Книга Солнцестояние, страница 40 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

– Ну? – Незнакомец встряхнул мокрую рубаху, все так же не отрывая от девушки взгляда. Приглянулась. Слишком уж похожа на ведьму. Но он не чуял в ней отметки дьявола. Той самой, что была в нем.

– Что «ну»? – Нахмурилась Видана, убрав длинную черную косу с плеча за спину. Это она здесь дочь старосты деревни. Она, а не какой-то случайный прохожий. – Как величать тебя? – Видана задрала острый подбородок вверх и сложила руки на груди.

Юноша усмехнулся так, будто прожил не шестнадцать зим, а много больше, и закинул мокрую рубашку на плечо.

– Святослав я, госпожа. – Он шутливо поклонился, стоя прямо в воде. Сразу узнал в ней не простую крестьянку: добротное платье, шелковые ленты в волосах, да и лицо не тронуто лучами Даждьбога. Она точно не знала тяжелой работы.

Видана подошла ближе, останавливаясь прямо на берегу.

Солнце игралось в ее волосах, некоторые пряди выбились из косы и теперь нимбом обрамляли голову. Святослав засмотрелся. И пусть она выглядела как ведьма, ничего темного в ней не было. Он бы почувствовал.

– А с кем говорю я? – Прокашлялся парень.

– С дочерью старосты. Виданой меня зовут.

– И чем я заслужил такую честь? – Вода под его шагами плескалась, а капли, попадающие на водную гладь, создавали круги. Видане на миг даже показалось, что за ним неотрывно следует чья-то тень. Не его отражение, а чье-то еще. Она встряхнула волосами и опустила руки. Должно быть, голову напекло. Лето в этом году выдалось жаркое.

– Ты не с деревни, – не церемонилась она. И Святославу это нравилось. Нравилось, что душа ее была чиста, как первый снег, а говорила она так, будто ничего чистого в ней не было.

– И ты приходишь к каждому, кто путь мимо держит? – Посмеивался юноша, раскладывая рубаху на согретой солнцем траве. Видана рассмотрела худощавое тело, покрытые мелкими шрамами предплечья и сухие пальцы на руках. Чем же он занимался?

Для кузнеца слишком щупленький. Для работ на поле – бледный.

Видана и не заметила, как ее внимание стало неприличным, и опомнилась, только когда он в два шага преодолел расстояние между ними.

– Ответишь или дальше молчать будешь, а, Видана? – Его теплое дыхание коснулось ее лица, и Видана вдруг ощутила то, чего никогда еще не чувствовала. Все внутри нее будто перевернулось, сердце затрепетало, а дышать стало тяжелее. Она испуганно отступила, тяжело сглотнув, и облизнула пересохшие губы. Так и хотелось броситься прочь, к колодцу, и напиться ледяной воды. Но она осталась стоять.

– Заметила тебя, не узнала, решила подойти, – отчеканила девушка.

– Ну, – нарочито беззаботно отозвался Свят, поправив волосы. – Теперь-то знаешь, так чего боишься?

– Одним богам известно, что у тебя на уме. – Взгляд Виданы ни на секунду не отрывался от ледяных глаз Святослава. Она смотрела в них и тонула. И уже никогда бы не выплыла. Утонула бы и, подобно несчастным девицам, обернулась бы русалкой, что песнями затаскивают на озерное дно.

– Этого и им неведомо, – покачал головой Святослав. А Видана, очарованная, не придала его словам значения. Не уловила предупреждение и опасность.

Тем вечером Видана вернулась домой и еще долго ворочалась в кровати, сбивая простыни в ногах. Из головы все никак не выходили холодные глаза, а в носу будто застрял запах хвои и студеной воды из озера.