Книга Форчекинг, страница 68 – Камила Соколова

Я легла в кровать, но сон не шел; ни книга, ни приложение для вечерней медитации не помогали. Я лежала на спине и сжимала футболку, которую спрятала под подушку. Зачем я все это проделала, я не могла объяснить. Времени было около двух, когда входная дверь хлопнула. Я специально не закрыла дверь плотно, чтобы услышать, когда придет Макс. Он негромко с кем-то говорил:

— Да прав ты, черт побери. Ты думаешь, я сам не знаю?

Он прервался, а затем добавил:

— Подожди минутку.

Я услышала шаги, затем скрип приоткрывшейся двери. Сквозь неплотно закрытые глаза я заметила голову Макса. Затем снова послышался скрип, и Макс продолжил:

— Мне и тренер говорит все время. Господи, мне уже даже Миша сказала, что я напряжен, и это с трибун видно.

Он снова помолчал.

— Я знаю, Тим. Знаю. Я за все переживаю, чтобы сыграть хорошо, чтобы с Мишей было все в порядке. Думаешь, легко все время быть злым полицейским?

Тимур что-то сказал ему, и Макс хмыкнул.

— Ты не добрый полицейский, Тим, не льсти себе. Ты просто жилетка для слез. Миша и близко по тебе больше не сохнет. У нее другие интересы, друзья, парни какие-то.

Что?

Какие парни? Как мне с ними встречаться, если он меня держит на коротком поводке?

Я прислушалась, сползла с постели и припала ухом к двери. Голос Макса удалялся.

— Да, не переживай за нее, — сказал Макс. — Миша просто звезда. Кирилл Ли увидел — теперь ни дня не проходит, чтобы не спрашивал о ней. Она кружит парням головы. Все так, как и должно быть. Да, Тим, Роберт окей с этим. Не переживай.

Что за вранье?

Кто такой Кирилл Ли?

И зачем все это Максу?

Удивленная, с головой, мгновенно распухшей от вопросов, я снова легла в кровать. Но теперь сон не призвать никакими заговорами. Вдруг вспыхнул экран телефона, я бросила взгляд на стену; туда проецировали время электронные часы. Кто может писать так поздно?

Тимур: Привет. Ты давно не звонила. Как дела?

Что, черт возьми, происходит сегодня? Ретроградный Меркурий зашел в восьмой дом лунного календаря?

Мы переписывались с Тимуром целый час. Он был мил, как обычно, но что-то изменилось. Если бы я не знала Тимура, я бы решила, что каждая строчка наполнена… игривостью? Флиртом? Быть этого не может.

Со мной явно творится какая-то чертовщина. Хотя, вероятно, это не чертовщина вовсе, а просто мне нужен мужчина. Гормоны никто не отменял. Мне уже мерещится флирт в эсэмэсках Тимура, и я украла футболку Макса.

Этой ночью кошмары мне не снились, зато снился Макс. Он носился по льду, как выпущенная стрела, обходя соперников, встречая их жестким корпусом или железным плечом, делая пасы, получая шайбу, и снова бежал к воротам противника. Каждый раз, когда он забивал гол, он складывал ладони сердцем, так же, как и я на том фото. И я почему-то знала, что этот гол он посвящает мне. И мое сердце на секунду замирало, чтобы потом сорваться в галоп.

Настроение было… нет, настроения не было совсем. Я и не помнил, когда последний раз ехал к родителям с таким чувством, словно это было наказание. Сегодня праздник — день рождения дедушки. И от этого все становится еще хуже. Я уже вижу, как они сидят за столом, поздравляют деда, говорят, сколько он всего сделал, не забудут упомянуть, сколько он мог бы сделать, и посмотрят на меня. Я заранее поежился. Иногда, как бы это странно ни звучало, я чувствую себя как наследный принц, который с самого рождения знает, что на его плечах лежит тяжелая ноша, и он должен следовать по той траектории, которая за него предопределена, хочет он того или нет.