Книга Форчекинг, страница 73 – Камила Соколова

Макс отпрыгнул от меня, словно только что понял, что у меня чума, испанка и холера, вместе взятые. Что случилось? Почему? Нам же было так хорошо. Мои гормоны хотели объятий, вкуса его губ и тепла его тела. Я моргнула и только открыла рот, чтобы спросить, что произошло, как он затараторил:

— Прости. Этого не должно было случиться. Я не знаю, что на меня нашло.

Он провел рукой по волосам и при этом выглядел таким испуганным, словно только что выпил чашку со смертельным ядом, а противоядия нигде нет.

Я моргнула, хотела сказать, что я не была против и что в этом не было ничего плохого или страшного. В конце концов, это просто поцелуй. Просто… поцелуй… Но я и звука не успела издать, как он схватил куртку и, хлопнув дверью, исчез.

Я осталась в его квартире одна. Мои губы горели, тело протестовало, а мозг анализировал произошедшее, и чем больше информации он обрабатывал, тем ярче горели мои щеки.

Итак, первое. Я целовалась с Максом. С Максом, который меня терпеть не может и которого я терпеть не могу… кажется.

Второе. Мне так понравился этот поцелуй, что я хотела большего.

Третье. Он убежал от меня, как от дохлой кошки.

Четвертое. Почему меня это расстраивает?

И пятое. Почему я не думаю о Тимуре?

Ошеломленная происшедшим, я откинулась на спинку дивана, пытаясь объяснить себе все логически. Значит так, в последнее время мы с ним сблизились, а сегодня вечером капля алкоголя позволила нам снять барьеры, и мы поцеловались. Наверное, все дело в обстановке. И я целовалась бы с любым на его месте. Как если бы я этим вечером сидела на диване с Тимуром, мы бы смеялись, смотрели фильм, и я бы попросила показать его татуировку… а потом мы бы поцеловались. Я попыталась представить себе поцелуй с Тимуром и не смогла… В своем воображении я рисовала его лицо, но образ Тимура все время расплывался, а на его месте возникал образ Макса. Я чувствовала его запах, представляла сильное спортивное тело, серо-синие глаза, презрительную ухмылку и родинку на щеке.

Ааааа. Чертовщина.

Я вскочила и топнула ногой. Надо этого Макса выкинуть из головы и ни на метр больше к нему не подходить. Понятно же, что неприятна ему, раз он так умчался. Я испытывала одновременно такое количество эмоций, что не могла понять, какая же главная: злость, смущение, грусть или отчаяние? Я опять одна, даже Макс бросил меня. Слеза покатилась у меня по щеке. Затем еще одна. Что со мной не так? Почему меня все бросают? Я знала, что Макс — бабник, видела девушек, которые на него западали. Он был разборчив, но не особо, почему же сейчас убежал? Я была не лучше и не хуже тех цыпочек, которых он предпочитал. У меня нормальная фигура, волосы, довольно симпатичное лицо… Почему он не остался со мной? Почему я так ненавистна ему?

Я тоскливо взглянула на часы. Поздно. Поэтому я потащилась в спальню Макса, напрочь пропахшую ароматом его парфюма, и бросилась на кровать. Потом я достала телефон, вздохнула и написала:

Миша: Не спишь?

Тимур: Не-а. Думал о тебе. Поболтаем?

Я чуть не выронила телефон. Он думал обо мне? Почему?

Телефон моргнул, и на экране появилась фотография Тимура, сделанная мной во время игры в Питере. Он был такой красивый, синие цвета «Невы» шли ему, мокрые волосы торчали из-под шлема, каждая мышца была напряжена, а сам он смотрел на шайбу, как удав на кролика. Я рассматривала эту фотографию и никак не могла нажать на кнопку «Ответить». Экран погас, но через секунду телефон стал звонить заново. Я вздохнула и взяла трубку.