Книга Форчекинг, страница 83 – Камила Соколова

— Мне нужен знак, хоть какой-нибудь.

В этот момент Макс заворочался во сне, обнял меня и крепко прижал к себе. Жар его тела, а также глубокое неспешное дыхание подействовали на меня как снотворное. Я расслабилась и провалилась в сон.

Утром я проснулась от запаха кофе. Он маняще разливался в воздухе, призывая открыть глаза и насладиться терпким горьковатым вкусом. Я села. Макса не было. Наверное, напился кофе и сбежал. Я надела его футболку, которая валялась рядом с кроватью, и побрела на кухню.

Макс стоял возле окна, держа в руках чашку. Он был одет в одни спортивные брюки. Я посмотрела на его голый торс, и во рту тотчас пересохло.

— Хочешь кофе? — сказал он хриплым голосом.

Я кивнула и села за стол. Неловкость — снова слово дня. Он поставил передо мной чашку и опять отошел к окну.

— Слушай, Миш, — он провел рукой по волосам, взлохматив их. Жест не предвещал ничего хорошего. — Нам нужно обсудить то, что происходит… произошло.

Я посмотрела на него, стоящего на фоне утреннего света, льющегося из окна. Его глаза были непроницаемыми, как раз под стать серому ноябрьскому небу. Еще несколько часов, и снова будет темно; в ноябре всегда так — отвратительно и беспросветно и стопроцентно соответствует моему настроению.

— Если ты считаешь, что нам есть что обсуждать, то я готова, — пробормотала я.

— Миш, я… — он помедлил, словно не зная, что сказать, — я не знаю, что со мной происходит последнее время, но я не могу мыслить ясно, когда ты рядом. Я завожусь от одного взгляда.

Черт. Что он говорит? Я замерла, впитывая каждое его слово.

— Я раньше думал, что во мне кипит ярость, но сейчас мне кажется, это… Это желание.

Наши взгляды встретились. Меня окатило волной страсти.

По всей видимости, я издала какой-то крякающий звук, потому что он торопливо продолжил:

— Я не понял, когда это произошло. Я не понял, когда начал желать тебя. Сначала я хотел оторвать тебя от Тимура, а потом стал просто хотеть тебя.

Я растаяла, несите швабру, нужно вытереть пол.

— Я понимаю, что это неправильно, иррационально. Я обещал, что буду присматривать за тобой, но, кажется, воспользовался ситуацией…

Он замолчал, собираясь с мыслями.

— Ты не должен винить себя, — выдавила я. — Это было взаимно. Я… я не была против.

Как же ужасно говорить об этом.

— Нет. Ты — младшая сестра моего друга. Мы не могли, я не мог… — он беспомощно опустил руки.

— Макс, я хочу задать тебе один вопрос: ты чувствуешь то же самое, что и я? — я сама не ожидала от себя такого откровения.

— А что ты чувствуешь? — спросил он свистящим и низким голосом.

— Я не знаю, как это назвать. Я чувствую напряжение между нами в хорошем смысле. Я чувствую, что нам было хорошо. Я чувствую, что хотела поцеловать тебя и хочу…

— Хочешь? — он выдохнул.

Я кивнула, мое дыхание участилось.

— Я не знаю, как это произошло, почему и зачем, но я знаю, что мы взрослые люди и между нами есть страсть. Плевать на всех. Разве мы не можем просто наслаждаться тем, что у нас есть?

В его взгляде были борьба и мука.

— Не знаю… можем ли?

— Конечно. Кому будет хуже, если мы воспользуемся тем, что имеем?

— Но Роберт?

— Его здесь нет. Он не хозяин моей жизни, и он не узнает.

Макс закрыл глаза, его кулаки сжимались и разжимались, словно он боролся с собой. Но когда я снова увидела его глаза, в них появилась синева, и он сказал: