Книга Форчекинг, страница 98 – Камила Соколова

Тимур изменился в лице, злости как не бывало. На Макса вообще было страшно смотреть, он молчал, уставившись в пол.

Что? Так, нужно прекращать эту дораму в московском сеттинге.

— Никто мной не пользовался, черт возьми. Как Мира сказала, я могу сама решить, с кем мне целоваться, а с кем нет.

— То есть это все-таки в тебе дело? — Роберт сделал два угрожающих шага в мою сторону. — Ты всегда была влюблена в Тимура, добилась от него чего хотела и переключилась на Макса?

Господи, какой кошмар.

— Роберт, я не знаю, о чем с тобой говорить — у тебя все либо черное, либо вообще вантаблэк. С Тимуром у нас ничего нет, мы просто друзья. Поцеловались, потому что нас показали на камере поцелуев. Так ведь, Тимур?

Он, чуть помедлив, кивнул. В его взгляде читалось что-то, что я не могла разобрать, но я поговорю с ним потом, сейчас нужно утихомирить вулкан. Роберт посмотрел на него и потер кулак, только сейчас я заметила красное пятно на скуле Тимура. Отлично, именно так и ведут себя цивилизованные неандертальцы — приезжают и бьют своим друзьям лица, не разобравшись, в чем дело.

— А с Максом что? — теперь брат переключился на Макса, но хорошо, что в драку не лезет.

Я ждала, что Макс сейчас все объяснит, расскажет, что мы влюбились друг в друга и потеряли голову от счастья, что нам хорошо вместе и что это лучшее, что с нами обоими случалось, но он молчал. Его плечи поникли, губы сжались, а в глазах отражалась паника.

О нет, только не это.

— Мы — пара, — начала я, все же пытаясь разглядеть поддержку в его глазах, — у нас все серьезно.

Самое тихое место на Земле находится в лаборатории Орфилда, в США. Это безэховая камера, которая поглощает 99 % звуков.

Второе тихое место — моя спальня по адресу Ленинский проспект, метро «Юго-Западная», в эту секунду.

Без внешнего шума человек начинает слышать звуки собственного тела — биение сердца, движение крови, скрип суставов. Я, например, сейчас слышу, как у Роберта, Тимура и даже Миры идет обработка полученной от меня информации; дальше будут отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Мира может и пропустить первые четыре стадии, а вот Роберту достанется за троих.

— Что? — он в три прыжка оказался возле Макса. — Ты спишь с ней? — И схватил его за футболку.

Макс продолжал молчать и смотрел на Роберта с видом побитой собаки.

Да что такое?

— Отпусти его немедленно, — я оказалась рядом с ними.

— Миш, отойди, — наконец выдавил из себя Макс. — Роберт прав, и нам нужно с этим разобраться без тебя. — И он выставил руку, чтобы не подпускать меня ближе.

Я все же сумела ухватиться за предплечье Роберта, пытаясь оторвать брата от Макса.

— То есть спишь, — выплюнул эту фразу Роберт.

В воздухе сверкнул кулак, послышался хруст, а дальше все по классике — смешались люди, кони, и начался дурдом. Когда кулак Роберта достиг своей цели, Макс инстинктивно оттолкнул меня; силы у обоих хватало, поэтому от толчка я полетела на пол. Роберт, который готовился к следующему удару, оказался в неустойчивом положении, и я сумела утащить его с собой. Все, что я помню, — удар спиной и головой об пол, а сверху еще один удар — на меня упал Роб. Дальше — полный блэкаут. Спасибо богам, потому что наблюдать за тем, что случилось потом, у меня не было сил.

Мое падение, как я узнала позже от Миры, охладило пыл тестостероновых самцов, и они переключили внимание на меня.