Книга Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе, страница 130 – Аля Кружинина

И наступила свобода! Настоящая взрослая самостоятельная жизнь, как я ее себе представляла. Когда тебе никто не говорит, что делать, никто не спрашивает «ты куда». Нет, спросить бабушки могли, но их вполне устраивал ответ «пойду погуляю». На что они отвечали «возвращайся до темноты», давали мне немного денег и отпускали. И дальше я сама себе была хозяйка.

Сперва я немного расстроилась из-за того, что осталось всего три дня до отъезда, но смирилась: для начала мне хватит свободы. Такой пробничек свободы для бывшего подростка, чтобы понять, что это такое. Да и некогда было расстраиваться – надо было наслаждаться и гулять. Правда, на второй день мне не удалось отделаться от компании бабушек, которые давно запланировали прогулку по Красной площади и Кремлю. Но на это ушло часа три, а потом наши дорожки снова разошлись – общая культурная программа была исчерпана. И я опять прогуляла одна до самого вечера, поедая мороженое и попивая кофе с коржиками.

На последний день у меня был давно составлен план. Личный, без бабушек, но очень важный. Можно сказать, миссия.

Утром я встала пораньше. Позавтракав, договорилась с бабушкой встретиться на вокзале в семь часов вечера. Она не возражала. Все равно она собиралась побыть напоследок с подругой, и я им была не нужна. Потом до вокзала она доберется с нашими вещами на такси, а здесь подруга обещала ей помочь.

Еще было рано, но чувствовалось, что день будет солнечным и теплым. В легкой белой свободной кружевной блузке, в летних коротких, до икр, обтягивающих брючках и в кроссовках я выглядела торжественно-нарядно и очень симпатично, и в то же время гулять в этом было удобно. Я повертелась перед зеркалом и на секунду задумалась. При определенном освещении блузка оказалась немного прозрачной и просвечивал лифчик, отчего вид становился не совсем приличным и не очень подходящим для моего плана. Но в конце концов я решила, что в этом нет ничего страшного – «подумаешь, лифчик», и, попрощавшись с бабушкой до вечера, а с ее подругой до когда-нибудь, взяла небольшую сумочку и ушла.

Миссия и правда была торжественной – путешествие в другой мир. Именно так я и представляла себе посещение Ваганьковского кладбища. Были известные, любимые всеми люди, жили среди нас и теперь в нашем мире их нет, но на Ваганьковском у них собралась дружная компания. И с тех пор это как будто и не совсем кладбище, как все привыкли. А место, где можно побыть с ними. Словно для них смерти нет. Ведь пусть на сцене они сейчас не играют, но их фильмы знают все и в кино они по-прежнему молодые и очень даже живые. Я давно хотела встретиться с ними, побыть рядом и повспоминать. Поэтому с радостью обещала маме, что схожу на Ваганьковское кладбище и отнесу цветы нашему любимому Высоцкому. А заодно Олегу Далю, Сергею Есенину, Юрию Богатыреву, Андрею Миронову, грустному клоуну Леониду Енгибарову и другим, кого неожиданно там встречу.

Все так легко и просто было только в моих фантазиях: приду с цветами, побуду рядом, вместе помолчу. В реальности же я очень волновалась, поскольку шла туда впервые. Маленькие тревоги не давали успокоиться: смогу ли найти, не заблужусь ли, где куплю цветы и так далее. Ни карта, ни простроенный заранее путь не помогали. Выйдя на нужной станции метро, я достала карту, но все равно растерялась и не могла сообразить, куда мне дальше. Я оглядывалась, пытаясь сориентироваться и понять, что делать. Рядом, прислонившись к гранитному ограждению подземного перехода, стоял парень примерно моего возраста в яркой футболке и джинсах. Среднего роста, стройный, с шапкой черных кудрей, он смотрел прямо на меня и улыбался. Улыбка была доброй и располагающей к общению. Повертев последний раз головой по сторонам и не увидев других подходящих вариантов, я решила спросить у него дорогу на кладбище. Он все еще улыбался, глядя на меня, и, когда я улыбнулась в ответ, медленно направился в мою сторону, как будто до конца не был уверен, что моя улыбка правда предназначена ему, а подойдя, сразу заговорил.