Книга Леди Аделина из Лесной Долины, страница 30 – Надежда Соколова

Незадолго до отъезда прибыл и второй гонец — с большим лакированным ларцом. Внутри, уложенное на шелковой подкладке, лежало платье. Оно было сшито из тяжелого атласа цвета лунной пыли — не белого, а холодного серебристо-серого оттенка, который переливался при малейшем движении. Платье не было кричаще роскошным, но его крой и детали говорили о высочайшем мастерстве и безупречном вкусе. Рукава-фонарики, подбитые тканью нежного сиреневого цвета, мягко ниспадали до запястий. Лиф был украшен вышивкой серебряными нитями — тонкий, почти невидимый узор из тех же грифонов, что и на гербе императора, но настолько изящный, что он выглядел скорее как морозный узор, чем как геральдический символ. Юбка, довольно объемная, делала мою талию невероятно тонкой.

К платью прилагалась шкатулка с украшениями. А в ней – легкая диадема с лунным камнем, который мерцал холодным внутренним светом, и серьги с такими же камнями. Служанки, помогавшие мне облачаться, замирали в почтительном молчании, понимая значимость каждого предмета.

Макияж я выбрала соответствующий — подчеркнула глаза тонкими стрелками, чтобы взгляд казался более выразительным, а губы оставила почти естественными, лишь слегка подкрасив их прозрачным блеском. Волосы убрали в элегантную, но не слишком сложную прическу, позволяя паре завитков обрамлять лицо. В зеркале на меня смотрела не провинциальная невеста и не дерзкая чужестранка, а особа императорской крови — сдержанная, элегантная и неоспоримо могущественная в своей новой роли.

Когда я вышла к Витору, он замер на мгновение, и в его глазах вспыхнул не просто интерес, а безмолвное восхищение.

— Ты выглядишь... подобающе, — произнес он, слегка запинаясь, и это было куда дороже любой пышной похвалы.

Он протянул руку, и его пальцы сомкнулись на моих в твердом, но бережном жесте. Еще один щелчок пальцев — и привычный холл дома Адарских сменился сияющим вихрем, а затем мы уже стояли в громадном Тронном зале императорского дворца.

Здесь нас уже ждали. Две шеренги гвардейцев в парадной форме замерли по стойке «смирно». Придворные, столпившиеся по обе стороны от алого ковра, ведущего к трону, затихли, а затем, как по команде, склонились в низком, почтительном поклоне. Шепот, полный любопытства и благоговения, пронесся по залу: «Принцесса...»

И в центре всего этого стоял он — император. Не на троне, а перед ним, словно простой смертный, ожидающий дорогих гостей. На его губах играла легкая, одобрительная улыбка, когда его взгляд скользнул по моему платью и задержался на моем лице. Император видел не просто наряд — он видел принятие своей воли, своего признания.

Император, не скрывая удовлетворения, кивком ответил на наш поклон и жестом пригласил следовать за ним. Мы двинулись по алой ковровой дорожке, обрамленной рядами склонившихся в почтительных поклонах придворных. Шепот, полный любопытства и лести, плыл за нами, но я старалась держать голову высоко, как подобает особе моего нового статуса, чувствуя уверенную опору руки Витора под локтем.

Мы миновали ряд арочных проходов и оказались в Обеденном зале. Он был столь же грандиозен, как и Тронный, но его величие было иного рода. Высокий сводчатый потолок был расписан фресками, изображавшими дары земли и моря — сочные фрукты, спелые колосья, серебристую рыбу, — что создавало ощущение изобилия. Стены из светло-бежевого мрамора отражали мягкий свет тысяч свечей, горевших в хрустальных люстрах и бра. Вдоль стен стояли каменные камины, в которых весело потрескивали огромные поленья, наполняя зал ароматом дымного дерева.