Книга Призрачная империя, страница 86 – Рина Харос

– Отпустишь – принесу ткань для сорочки!

Нечисть замерла, обернулась, но когтистую лапу не убрала – теперь передо мной была девушка лет двадцати, с волосами болотистого оттенка и венком на голове, сквозь бледную кожу почти что просвечивали кости русалки. Она применила магию, приняв облик смертной девушки.

– А что, правда принесешь?

Я кивнул и сделал пару неуверенных шагов назад, боясь, что нечисть в любой момент может передумать и утащить на дно пруда, где обглодает кости, и никакой дар не спасет от острых зубов существа, которое я не смогу контролировать.

– А голубую… с ромашками… принесешь?

– Какую скажешь, только отпусти меня уже.

– Скучный ты, Гришка, ни поиграть с тобой… ни сожрать, – с грустной улыбкой произнесла русалка, тяжко вздохнула и выпустила рубашку из цепких объятий. Она отплыла подальше и прилегла на корягу, откинув волосы на спину.

– В девять часов принесу.

– Гришенька, ты это… самогоночки захвати, одна из сестер сказала, что она на вкус как родниковая вода.

– Да, только после нее захочется господу душу отдать.

Русалка то ли не услышала, то ли намеренно проигнорировала мое заявление, увлеченная насаживанием мелкой рыбешки на кости, после этого она пожирала бедолаг, почти что не жуя.

Вышел из воды я весь в иле и протухших водорослях, двинувшись в ту сторону, куда указала русалка. Нашел Олю и Сашу, которые терзали (спасали) бедного голубя, отвел домой и оставил сторожить задремавшую птицу. В своей комнате смыл всю грязь с тела, волос, но не был готов к тому, что увидел: Вильская сидела на коленях перед столом, Оля спала – тонкая струйка слюны стекала с уголка губ. Голубя не было. Саша будто прочитала мои мысли и беззаботно произнесла, что излечение птицы – чудо, не иначе.

Весь день я ходил и пытался понять, что же на самом деле произошло с голубем, крыло которого, без преувеличения, почти что полностью состояло из дробленых костей. Неужели Саша смогла так быстро его выходить? Да нет, бред полнейший. Без магии тут не обошлось. Я ощущал, что в комнате был кто-то из светлых существ, но не мог сказать наверняка – приторный аромат полевых цветов ударял в нос каждый раз, когда проходил мимо комнаты Саши, где и случилось чудесное исцеление птицы. Цепляясь за быстро улетающие мысли, сам того не заметил, как наступил вечер: сверчки окутали поляну около дома, вдали ухали совы, готовясь к ночной охоте, прислуга грохотала на кухне, отмывая тарелки от недоеденного ужина и подготавливая всю кухонную утварь к утренней готовке.

Я быстро собрался и решил навестить отца Дмитрия, предварительно захватив с собой голубую ткань в ромашку, как того и хотела русалка. Она ждала меня на берегу пруда, где мы распрощались пару часов назад, быстро вскинула голову и протянула руки с острыми когтями навстречу, выхватывая заветный подарок. В ее глазах отразилась благодарность и детская, почти что наивная радость, от которой на душе стало хорошо.

Молодец, Азаров, сделал хорошее дело – порадовал русалку.

– Спасибо тебе, Гришенька. Признаться честно, я уж и не думала, что сдержишь слово.

– Отчего же?

– Мужчины так непостоянны – сначала наобещают золотых гор, а потом хвост в кусты. А ты не такой. Не злой ты вовсе, хоть и рожден под дьявольской звездой.

Я усмехнулся и, решив, что есть пара лишних минут, присел на край берега, где песок сухой, согнул ноги в коленях и положил на них локти, свесив ладони. Мошкара витала над водной поверхностью; круги исходили рябью там, где щука гоняла карасей; приятно ласкала слух трель соловья, запевающего грустную песню на окраине леса.