Книга Пепел жизни, страница 74 – Рина Харос

Левой рукой я медленно провел вперед по столу, а затем сделал пару кругов средним пальцем, наблюдая за тем, как рушится выдержка Касандры. Даже сквозь толщу магии ощущал ее мягкую плоть, которая намокала с каждым моим движением. Из-за высокого стола, со всех сторон обнесенного небольшими бортиками, никто не мог видеть, что творится под ним. Чувствовал, как мой палец массирует пульсирующий клитор, заставляя фею испытывать ощущения, которых раньше не могла познать. Касандра пыталась соединить ноги, но, схватив ее за бедро призрачными руками, едва заметно мотнул головой и вернул их на место.

Чуть согнув палец, который массировал клитор, медленными движениями провел вверх-вниз и вошел внутрь на пару сантиметров, позволяя фее привыкнуть к новым ощущениям. Она замерла, а затем издала приглушенный, едва слышный стон, который болезненной истомой отозвался в моем теле. Согнутым пальцем начал размеренно двигаться во влагалище Касандры, большим надавливая на клитор, водя по нему круговыми движениями. Я чувствовал, что в первый раз оргазм наступил быстро, поэтому ускорился, но продолжал ласкать тело феи, не переходя допустимую грань. Когда ее клитор запульсировал, сжал губы, чтобы не зареветь от того, как сладка была похоть той, что была непорочна. Касандра всхлипнула, когда рука, удерживающая бедро, проникла под платье и коснулась груди, чуть сжав.

– Давай, девочка, давай.

Касандра перевела на меня затуманенный взгляд и прикусила губу. Я чувствовал, как пульсирует плоть под моими пальцами, воссозданными из магии. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но багровая дымка окутала его, чтобы заглушить рвущийся наружу стон.

– Мулцибер, все хорошо? Ты весь светишься.

– Все прекрасно, Ведас. Будь добр, продолжай вести беседу, – чуть ли не прорычал я, не желая пропустить лицо Касандры, когда она кончит от моих прикосновений.

Отвернувшись от Высшего, я ускорил движения пальцами и довольно улыбнулся, когда мышцы влагалища Касандры сжали мои пальцы, обрамляя влагой. Подождав минуту, когда дыхание феи успокоится, убрал купол, скрывающий ее. Михаэль и Ведас продолжали спорить об истинной сущности твари, которая истребляла сатиров, – потомок дракона настаивал на том, что это дитя Бальтазара, когда же джинн доказывал, что это переродившаяся душа одного из богов, которая пришла за возмездием.

– Хорошо, ладно, но почему сатиры? Бог мог выбрать любое магическое существо, к тому же не стоит забывать то, что именно Бальтазар заключал сделки.

Алкеста скривила лицо и постучала подушечками пальцев по подлокотнику, в мыслях явно желая, чтобы этот концерт двух упертых баранов закончился как можно раньше. Селестия прислонилась спиной к креслу и блаженно прикрыла глаза, водя ладонями по едва заметному животу, который виднелся сквозь истинное обличье дриады. Касандра судорожно вздохнула и выпрямилась, перетянув внимание в свою сторону. Сидящие за столом перевели на нее взгляд, и удивление отразилось на их лицах – тело феи искрились белоснежной магией так, что, казалось, еще мгновение – и она ослепит весь зал своей мощью. Легкий румянец на щеках, приоткрытый рот и блуждающий взгляд.

– Ты плохо чувствуешь себя? – с надеждой в голосе спросила Алкеста, приободрившись – должно быть, ей надоело сидеть за столом переговоров и обсуждать неинтересные темы. Она стушевалась под моим взглядом, когда я посмотрел на банши исподлобья и распахнул крылья, призывая проявить выдержку. Хотя бы раз.