Книга Самая высшая власть, страница 40 – Анюта Соколова

Дымок срывается с его ладони, принимает форму стрелки и уверенно устремляется вправо. За резными двустворчатыми дверями зал архива, где под потолком плавают удивительные светильники в виде птиц. Едва мы входим, они спешат навстречу, чтобы осветить нам путь. Зал заставлен стеллажами с коробками, стрелка настойчиво стучится в одну из них. Пошарив среди бумаг, Алан выуживает тонкую серебристо-белую полоску с гравировкой.

– Надо же, пропавшая двенадцать лет назад закладка, – комментирует Никос. —Алонио сокрушался, что её украли, а она всё это время лежала здесь.

Следующий бросок поискового заклинания – кухня. Теперь стрелка бьётся о дверцу старинного массивного буфета. На скрытой иллюзией верхней полке выстроились в длинный ряд изящные серебристые подстаканники. Никос переворачивает ближайший подстаканник и удовлетворённо выдыхает:

– Ух ты! Клеймо Сурзо́! Тридцатый век, немыслимая древность. Примерно годовой бюджет храмов. Вы бесценный поисковик, Эрол.

Алан скрипит зубами. В кладовой стрелка находит в коробке с бумагами обрывок цепочки, а в коридоре – платиновую булавку, закатившуюся под плинтус.

– Пора вам, Эрол, требовать свои двадцать пять процентов, как при обнаружении клада, – с серьёзным лицом произносит Никос.

– Служителям Всевышнего следует поумерить тягу к роскоши, – парирует Алан. – Не дом понтифика, а филиал ювелирного магазина!

Попав в библиотеку, стрелка нерешительно замирает, затем делится на пять одинаковых частей и указывает на разные полки. Перебирая переплёты с драгоценными вставками, Алан поглядывает на патера столь красноречиво, что Никос предпочитает помалкивать. На втором этаже стрелка по очереди находит платиновый зажим для галстука среди вещей Алонио и массивное мужское кольцо в ванной комнате. Мимо комнат секретаря и помощника понтифика стрелка равнодушно проплывает, чтобы упереться в третью дверь.

– Это спальня брата Люсена, – удивлённо поясняет Никос.

– Надеюсь, у него не платиновые зубочистки, – цедит Алан. – Иначе к моим грехам сегодня добавится грех сквернословия.

Небольшая комната залита светом. Портьеры сдвинуты в самый край, на подоконнике цветут необыкновенные ярко-жёлтые герани, пышные шапки напоминают маленькие солнышки. В кадке на полу цветущая роза редкого шафранового цвета, комод рядом с кроватью заставлен горшками с бледно-лимонными фиалками. Благодаря растениям тёмно-синие стены смотрятся не так угнетающе. Престарелый патер сидит в кресле-качалке у окна, выбеленные временем волосы свободно рассыпаны по плечам и сливаются с белоснежной мантией. Старичок медленно поворачивает к нам голову, и я теряюсь в травянистой зелени его взгляда. Ошеломлённо моргаю: нет, показалось, глаза под седыми бровями карие. А зелень – крохотный проблеск ауры, такой малюсенький, что практически не различим в сиянии божественной энергии.

– Светлого дня, – здоровается Алан. – Господин Люсен, я Риалан Эрол, архимаг Кериза.

– Светлого дня, сын мой, – мягко откликается старичок. – Зачем ты шутишь? Дурно так шутить. Архимага я знаю: Кен… нет, Кон… как-то так. Энергичный юноша. Вчера мы пили гроф. Ты любишь гроф?

– Не особо.

На самом деле Алан гроф терпеть не может, но старается быть вежливым. Синяя стрелка зависает над комодом, Никос первый замечает браслет среди горшков с фиалками, легонько толкает Алана в бок и указывает на находку взглядом.