Книга Воля владыки. В твоем сердце, страница 53 – Рия Радовская

— Владыка желает не только видеть свою анху.

Если вчера прикосновение к метке успокоило, то сегодня все получалось наоборот. Асир еще даже не прикасался к месту укуса, только мягко задевал губами кожу вокруг, дразнил, обводил языком по кругу, а метка уже горела, и все внутри Лин замерло в нетерпеливом жадном ожидании настоящего прикосновения.

— Слышать. Чуять. Чувствовать ее. Осязать.

— Анха владыки тоже этого желает, — Лин мимолетно удивилась, отметив: собственный голос звучал иначе, ниже обычного, и даже она сама слышала в нем откровенные, зовущие интонации, хотя не пыталась завлекать намеренно. Просто говорила как чувствовала. — Анха владыки хочет, мой очень занятой господин. Всего, что ты пожелаешь ей дать.

— Всего? — Асир расстегнул рубашку, но не дотронулся до груди, вместо этого прижал ладонь к животу и быстро, будто случайно, коснулся языком метки. Лин вздрогнула от острого, мгновенного удовольствия, которое снова сменилось ожиданием. — Какая смелая анха.

В его голосе чудилось обещание и, пожалуй, вопрос: действительно ли она понимает, на что напрашивается и чего хочет? От ладони по животу расходился жар, будоражил, наполняя острым предвкушением.

— Когда-то ты сказал, что я даже не представляю, сколько граней у удовольствия, — напомнила Лин. — С тех пор ты показал мне многое. Но ведь это не все? Я хочу дальше. Хочу узнавать их с тобой.

— Как думаешь, зачем я позвал тебя в такую рань? — Асир выпустил из рук, правда, только для того чтобы снять с нее рубашку и отшвырнуть в сторону. Рубашка красиво спланировала прямо на бумажную россыпь у кровати, а ладони Асира опустились на плечи, фиксируя в крепком захвате.

— У меня было несколько вариантов, — призналась Лин. — Например, ты мог узнать что-то такое от Ирис, что надо бы знать нам с Лалией. Или мог сказать, что тебе срочно нужно уехать, — ее голос дрогнул, и она призналась: — Но я надеялась… на вот это. На то, что ты меня хочешь так же сильно, как я тебя, и что наконец у нас найдется время, чтобы быть вместе. Долго. Без оглядки на твоих гостей и дела.

— Долго — пока не для нас. Не для этих безумных дней, в которых каждая секунда покоя оплачена часами чужой подлости или глупости. Но мы возьмем сколько сможем.

Асир крепче сжал пальцы на плечах и наконец вдумчиво, неторопливо прижался губами к метке. Целовал сначала осторожно, мягко втягивая кожу, придавливая языком. Но чувствовалось, что это только начало, медленная прелюдия к основному блюду.

— Я собирался позвать тебя позже. После встречи с советом старейшин. У меня был бы прекрасный способ отвлечься от очередных потоков славословий и старческого бреда, где голос разума — один на сотню, — Асир говорил негромко, едва оторвав губы от метки, и его горячее дыхание обжигало влажную кожу. — Но, не успев проснуться, я вдруг понял, что меня тошнит от чужих запахов. От тех, что на мне и тех, что вокруг. А вдыхать я хочу только один — твой. Даже для меня было бы слишком скандально сбежать к анхе посреди собрания почтенных старых ишаков.

— А вызвать анху прямо на собрание — еще скандальнее, — тихо фыркнула Лин. — О тебе сказали бы, что ты издеваешься над их заслуженными сединами, демонстрируя то, чего они уже лишены. Как жестоко!

— Возможно, кто-то и сказал бы, но большинство… — он хмыкнул, — думаю, не отказались бы от пикантного зрелища в центре зала советов. Я, конечно, не против зрителей, но демонстрировать твои прелести всем подряд — слишком много чести. Но твои выдающиеся идеи я запомню. На будущее.