Книга Тернистый путь, страница 96 – Виолетта Орлова

Ее сердце взволнованно затрепетало. Черные как смоль глаза и золотые волосы — сочетание, весьма редко встречавшееся у людей. Но Сури и не относилась к этому мужчине как к обычному человеку — он был для нее всем. Внимательно разглядывая его лицо, девушка догадалась, что тот чем-то сильно озадачен и даже огорчен. Сури решила, что пришло время показаться ему.

Она глубже обернулась в свое черное походное покрывало, и никто не мог увидеть, как менялись под ним ее черты. Женщина под своей накидкой стала совсем другой — старше и некрасивее. Длинные рассыпчатые волосы ее обернулись скудным пучком вокруг головы. Лицо вытянулось, губы сделались тонкими и жесткими, как прямая линия, лишь глаза оставались прежними — темные, желтые, будто янтарь. Такие лица обычно не запоминаются, настолько они посредственные. Если бы у нее спросили, зачем ей эти перемены в своем облике — она вряд ли бы ответила. Она и сама того не знала. Необычайный дар перевоплощения передался ей со многими другими качествами от старухи, но этим она пользовалась куда чаще, чем остальными. Возможно, посредством подобного таланта легче было скрывать свое истинное «Я», запрятав его так далеко и глубоко, что Сури и сама уже забыла, какая она на самом деле.

Совершив необходимые изменения над своей внешностью, девушка медленно подошла к Вингардио. Ей было немного страшно — она боялась этой первой встречи.

Только когда она приблизилась к нему вплотную, мужчина обратил на нее внимание и нахмурился, вопросительно глядя ей в глаза. Он не задавал вопросов, просто повелительно ждал, когда незнакомка сама заговорит.

— Я смотрела на город, — глубоким грудным голосом произнесла женщина, кивнув на распростертый перед их взором град Индемберг. — Он прекрасен, и я догадываюсь, чья в этом заслуга, — добавила она, намекая на гений Вингардио.

Мужчина странно посмотрел на Сури; было ощущение, что он каким-то немыслимым образом глядит сквозь нее, будто она была не человеком, но бесплотным духом. Затем он вновь устремил свои удивительные глаза в небо, туда, где совсем недавно скрылся единорог. Потом тихо, через силу, проговорил как бы самому себе:

— К сожалению, этот город скоро падет.

Потом произошло нечто совершенно немыслимое — в глубине прекрасных черных глаз показались слезы. Однако мужчина силой воли сдержал их, не разрешив себе открыть чувства незнакомке, стоявшей перед ним и с любопытством его разглядывающей.

— Я сожгу его дотла, — зло добавил он, созерцая возведенный им же самим Индемберг.

Сури непонимающе уставилась на властителя своих дум и, не удержавшись, вскрикнула:

— Позвольте, но зачем?

— Худое дерево вырывают с корнем, — пробормотал мужчина задумчиво и потом добавил, — ты, женщина, только что, сама того не желая, увидела, как единороги ушли от меня… Они не захотели помочь мне подавить восстание среди естествознателей… — при этих словах его красивое лицо скривила судорога, но он тут же справился с собой.

«Что за проклятые твари!» — про себя подумала Сури. Если при первом взгляде на единорога девушка почувствовала лишь легкую неприязнь, почти гадливость, как бывает, когда увидишь на своей руке мерзкое насекомое, то сейчас возненавидела это летающее отродье всей душой.

Ей плохо представлялось, что произошло на самом деле. Но она видела эту картину следующим образом. Среди людей вспыхнуло восстание. Вопиющий бунт против того, кто подарил им небывалую силу! Против ее идола. И единороги, которые в прошлом всегда помогали человеку, по каким-то необъяснимым причинам теперь отвернулись от него! Он улетел, этот предатель, на прощание лишь махнув своим уродливым фиолетовым хвостом, похожим на уже использованную мочалку, испачканную в краске.