Книга Сироткам в академии (не) место, страница 114 – Афина Туле

— Я не могу это объяснить, но я знаю.

— Конечно, ты знаешь, — голос ректора был насмешлив. — Как ты знал, что сможешь заставить её влюбиться в себя? Как ты был уверен, что сможешь её контролировать? Как ты знаешь, что отец примет твой выбор?

Я резко вскинул голову.

— Это не имеет никакого отношения к…

— Имеет, — жёстко перебил ректор. — У тебя, Альберт, серьёзные проблемы с принятием реальности. Вопрос не в том, что с Алисией что-то происходит. Вопрос в том, что ты не в силах принять факт, что с тобой ничего не происходит.

Я почувствовал, как в груди что-то болезненно сжимается.

— Ничего подобного.

— Ты помешался на ней, — спокойно констатировал Георг. — Ты менталист. Ты не привык, что кто-то тебя не хочет, не бежит за тобой, не восхищается тобой.  Ведь ты так хорошо знаешь как найти подход к любому, как манипулировать и заставлять людей делать то, что ты хочешь. Алисия — сирота, безродная, она должна была быть благодарной за твоё внимание, но она не бросается к тебе в ноги. Это тебя и мучает.

Я сжал зубы.

— Это не так.

— Нет? Тогда почему ты здесь, а не с ней? Почему ты стоишь в моём кабинете, как мальчишка, ноющий, что его игрушку кто-то отнял?

— Я… я просто…

— Просто не в силах признать, что Алисия не видит в тебе ничего, кроме покровителя. Ты недалеко ушёл от своего отца, Альберт.

Я замер в шоке, не зная, что сказать, но ректору не нужны были мои слова.

— Твой отец был таким же. Он был уверен, что Кейт должна была быть его. Он видел её силу, её огонь, её независимость — и захотел её. Как трофей, как приз. Как особенное нечто, что можно заполучить, подчинив.

Я шагнул вперёд, гнев пульсировал в висках, как и внезапно обрушившееся понимание происходящего.

— Я не мой отец.

— Ты прав, — кивнул ректор, его голос был почти мягким. — Ты хуже.

Я задыхался.

— Вы не понимаете о чем говорите. Алисия ушла на какую-то вечеринку в компании Виолетты, ей угрожает опасность!

— Напротив. Ты пришёл сюда, потому что надеялся, что я брошу все дела, встану и пойду разыскивать твою Алисию. Только потому, что ты так чувствуешь. Как ребёнок, который бежит к отцу, потому что кто-то забрал его сладость. Но мир не вертится вокруг тебя и твоей семейки.

Я не мог больше это слышать.

— Если с ней что-то случится, — медленно произнёс я, — вы будете нести ответственность.

Ректор рассмеялся.

— Максимум что может случится, девушка прийдет в академию позже обычного, а то и вовсе под утро.

Именно в этот момент я понял, что попусту трачу свое время. Ректор мне не поможет, он судя по всему не способен видеть дальше своего носа, дальше той неприязни, которая у него есть в отношении меня и моего отца, а значит и помогать мне он не станет.

Я шагал по коридорам академии, чувствуя, как внутри разрастается безжалостный, холодный ком ярости, который я не мог ни подавить, ни игнорировать. Как бы ни пытался собраться с мыслями и найти разумное объяснение тому, что только что произошло в кабинете ректора, получалось у меня это плохо.

Но я не мог позволить себе тратить слишком много времени на это. Мне надо было действовать. Настоящая тревога кричала мне, что что-то не так, что всё складывается неправильно, что ощущение беды витает в воздухе, как медленный предвестник надвигающейся грозы, которая может смести всё, если не предпринять хоть что-то, если не сделать хотя бы одну попытку изменить ход событий, пока не стало слишком поздно.