Книга Магические притязания, страница 40 – Илона Эндрюс

Лоб женщины пересекала лента из плетёной ткани шириной в два дюйма. От ленты к носу женщины тянулась бахрома из тонких полосок ткани, каждая из которых заканчивалась крупной золотой бусиной, закрывающей глаза. Мужчина носил на верхней половине лица человеческий череп, утыканный клыками какого-то огромного хищника. Вся видимая кожа была покрыта той же голубоватой глиной, но волосы были чистыми и зачёсаны назад в тугие конские хвосты. Оба держали посохи, и коричневые пятна на их древках подозрительно напоминали кровь.

— Кто они такие? — пробормотал Трой.

— Маги или жрецы, — ответила я. — Правящая каста. Без ошейников.

Двое магов стояли неподвижно. Вероятно, они смотрели на нас, но трудно было сказать наверняка. На расстоянии в пятьсот ярдов они находились вне досягаемости лука.

Людям нравилось смотреть друг другу в глаза. Обычно их прятали по трём причинам: чтобы защитить лицо, скрыть личность или казаться олицетворением чего-то большего, чем они сами. Проводником духов, воплощением справедливости, силой, а не личностью.

— Симпатичный череп. — Лицо Троя было суровой маской.

— Мне кажется, он пытается нам что-то сказать, — сказала я. — Не знаю, что именно. Он так осторожен.

Оуэн усмехнулся.

Маг-череп поднял посох и постучал им по земле. Два охотника вышли вперёд и развернули плакат. Двадцать красных фигур.

— Они удвоили дань, — сказал Трой.

— Наказание, — сказала я.

Маг-череп направил посох на меня, а затем на плакат.

Ах. Это была моя вина, поэтому я должна была искупить её, став одной из двадцати.

Я скрестила руки на груди. Это должно быть достаточно ясно.

Магичка с бахромой шагнула вперёд и закружилась, вращая посохом. Она делала это в полной тишине. Уровень страха был высоким.

Магичка крутилась и извивалась. В её танце был определённый ритм. Я не чувствовала её магию с такого расстояния, но она готовила что-то мерзкое.

— Трой, — сказала я, — сходи за моим мужем, пожалуйста.

Трой повернулся и на предельной скорости помчался вниз по лестнице.

Маг-череп отступил в сторону и тоже закружился. Его движения посохом были менее плавными, более резкими, словно он пытался рассечь воздух. Оба мага кружились, но не вместе. Их движения не были скоординированы. Что бы они ни делали, это было похоже на танец, но каждый сам по себе.

— Теперь ты можешь бить в колокол, — сказала я стражнику.

Мальчик схватил верёвку, прикреплённую к колоколу, и сильно встряхнул её. Колокол зазвонил в истеричном припадке.

Магичка с бахромой подняла посох и вонзила его в землю. Раздался раскат грома. Огромное существо приземлилось в траву перед ней, окутанное тёмным дымом. Массивное и лохматое, с коричневой шерстью, оно стояло на четырёх толстых, крепких ногах высотой в два с половиной метра. Между его плечами выпирал большой горб. Его голова была как у носорога, с одним огромным рогом длиной в полтора метра и толщиной не меньше метра. Он изгибался, как лезвие косы, устремляясь вверх.

На каждом участке тела носорога были толстые костяные пластины с шипами длиной в фут: на спине, боках и даже на голове. Золотистые прожилки пересекали пластины, соединяя их между собой. Широкий костяной панцирь защищал его лоб, а сегментированный металлический и костяной воротник — шею.

Кость была не естественной частью тела существа, а доспехом, который к нему прикрепили.