Книга Принцесса крови, страница 174 – Сара Хоули

Только телом — не взглядом. В глазах полыхнуло так, что кожа пошла мурашками. Я знала, как быстро эта ровность превращается в завораживающую, беспощадную силу.

— Поторопись, принцесса, — прошептал он. — Или страшно?

Я оскалилась — и эйфория хлынула во мне горячей волной. Я рванула вперёд, готовая затолкать его слова обратно — в эти прекрасные, дразнящие губы.

Мой кулак прошелестел у его скулы — он дёрнулся в сторону. Второй удар пришёлся в живот, но он быстро ушёл с линии. Я развернулась и снова прыгнула.

Он парировал, отбивая мои руки, блокируя предплечьями — и сам пошёл в ответ. Он сдерживал силу — мы оба знали, — но не жалел меня. Я закрыла один, другой, третий — и всё же один лёг на рёбра: сладкая, чистая боль заставила меня охнуть.

— Слишком? — спросил он, отбрасывая со лба прядь и расхаживая вокруг меня кругом.

— Мало, — отрезала я. Яркая вспышка ощущения оказалась слишком короткой.

Его ресницы дрогнули.

— Я не собираюсь по-настоящему тебя калечить. Ты понимаешь?

— Понимаю. — Потому что это Каллен, и хоть он и сказал, что сегодня границ нет, и хоть, наверное, действительно имел в виду «без границ» для себя, под всеми слоями ледяной угрозы он умеет быть бережным. По отношению ко мне, во всяком случае. Может быть, только ко мне — и какая-то тёмная, алчная часть меня радовалась именно этому. — Но немножко — можно.

Его улыбка вышла едва заметной.

— Может быть, немножко.

Он рванулся вперёд, схватил меня за запястье и дёрнул к себе. Я вскрикнула, ударившись грудью о его грудь, — и в следующее мгновение он развернул меня, стянул назад: одна рука туго легла на талию, другая перехватила поперёк груди, так что костяшки предплечья врезались между моих грудей. Его грудь — твердая, как панцирь, — прижалась к моей спине; плечи сомкнулись над моими — и уже нельзя было не чувствовать, насколько он больше. Не громоздкий — высокий, сухая сила под кожей. Это тело было оружием, и от того, что оно упиралось в меня всем весом, у меня кружилась голова.

Он наклонился, и его дыхание горячо коснулось моей щеки. Мы застыли так — на длинную, натянутую как тетива паузу. Потом он повёл головой и прикусил мочку моего уха. Из горла сорвался рваный звук.

— Ещё раз, — прошептал он.

Вызов хлестнул меня яростью и радостью вперемежку. Я на секунду обмякла в его хватке — смакуя, как его руки обводят меня кольцом, зная, что он мог бы раздавить мне рёбра, если бы захотел. Но не захочет. Никогда. Затем резко откинула голову назад — и лбом врезалась ему в переносицу.

Он вскрикнул и разжал руки. Когда я повернулась, кровь уже лилась из его носа. Неужели я действительно его сломала? Раскаяние обожгло. Я хотела, чтобы больно — да, — но сейчас я куда сильнее, чем когда-то.

— Прости… — начала я.

— Нет, — резко бросил он. — Я же сказал. Без границ. — Он вправил нос, провёл тыльной стороной ладони, стирая кровь. Поток уже стихал — тело заживляло, — но на губах и подбородке осталась размазанная алая полоса. Он оскалился, и красное блеснуло на зубах. — Ещё.

Дрожь перекатилась по мне. В его голосе звучало новое — хриплое, тёмное. Это был уже не тот сдержанный, выверенный Каллен. Он шагал вокруг меня по кругу, как волк, готовый прыгнуть, и жар в его взгляде совпадал с тем, что шипел у меня под кожей.

Это неправильно? Не ощущалось неправильным. И это пугало — но это был страх, которым хотелось упиваться. Я хотела пить его до дна. Хотела захлестнуться им.