Книга Дело смерти, страница 48 – Карина Халле

— Хотите побросать камешки на пляже? — спрашивает Мунавар.

— Нам что, двенадцать? — смеется Рав.

— Отличная идея, — говорю я. Все что угодно, лишь бы выбраться из той лаборатории, подальше от нервного срыва доктора Ву и этих странных намеков Клэйтона.

Мы идем по тропинке налево, пробираемся через кусты и спускаемся по неровному грунтовому склону, пока не оказываемся на пляже. Я сажусь на бревно рядом с Лорен, наблюдая, как Рав и Мунавар пытаются заставить камни скользить по воде, но у обоих ничего не получается. Камни с плеском тонут.

— Как твоя голова? — спрашивает Лорен.

— Все в порядке, — отвечаю я. — Просто болит, когда трогаешь.

Она наклоняется ближе, с хитрым выражением в глазах.

— Рав сказал, что вы с профессором Кинкейдом выглядели очень близки. Когда ты упала.

Я закатываю глаза.

— Он просто переживал за меня.

— Угу, — говорит она. — Думаю, ты не видишь того, что вижу я.

— Видимо, нет, — говорю я. Кусаю губу, чтобы не спросить, что именно она видит. Но не получается. — Что ты видишь?

Она играет с молнией на своей университетской толстовке.

— О, просто то, что он всегда смотрит на тебя. Пристально смотрит. Даже когда ты не смотришь. Особенно когда ты не смотришь.

Мое сердце пропускает удар, и я ненавижу себя за это.

— Правда? Я не замечала. У него же всегда такой пристальный взгляд, знаешь?

— Да. И причиной этого взгляда являешься ты. Он точно так не смотрит, когда я с ним разговариваю.

Я опускаю взгляд на свои ногти.

— Он сказал, что я очаровательна, — признаюсь я, чувствуя легкое смущение. — Хотя не уверена, что стоит повторять то, что он говорит во время наших сеансов.

— Детка, ты должна рассказать Лорен все! — говорит она, сжимая мое больное плечо.

— Ай! — вскрикиваю я громко, что аж Рав и Мунавар перестали бросать камни.

— Что? Прости. Я не хотела, — говорит она. — Ты в порядке?

Я киваю, правда вертится на кончике языка. Потребность поделиться становится непреодолимой.

— Вчера мне сделали прививки от столбняка и бешенства, — шепчу я. — Вот в эту руку. Она до сих пор очень болит.

Рав и Мунавар останавливаются перед нами, держа в ладонях плоские камни.

— Из-за удара головой? — спрашивает Рав, вопросительно поднимая бровь.

— Нет, — делаю глубокий вдох. — Я расскажу вам кое-что, и вы подумаете, что я сошла с ума, как Кинкейд и Эверли, но вы мои друзья, наверное.

— Я все равно отдам тебе эту футболку, — говорит Мунавар, поднимая подол свободной рукой.

— Мы твои друзья, — умоляюще говорит Лорен, заправляя прядь волос за ухо, ее взгляд серьезен. — Ты можешь нам рассказать.

Я смотрю на Рава и Мунавара, они кивают. Знаю, что Кинкейд не хотел, чтобы я рассказывала, но какая разница, если он все равно мне не верит?

— Пожалуйста, не… не переставайте со мной общаться, если решите, что я несу чушь, — говорю я им. — Я не переживу этого, особенно в таком месте.

— Обещаем, — говорит Мунавар.

И тогда я решаюсь и рассказываю им все, что случилось вчера, начиная с Клэйтона и заканчивая тем, как оживший волк скрылся в лесу.

— Тогда почему профессор Кинкейд солгал нам? — спрашивает Рав. — Он сказал только, что ты ударилась головой. Хотя я знал, что это не так. Ты говорила так, будто на тебя напали.

— Не знаю. Наверное, он не хотел, чтобы вы запаниковали из-за бешеного волка поблизости, особенно учитывая, что мы были в изолированном месте.