Книга Жгучее маленькое проклятие, страница 14 – Джей Ти Джессинжер

— Что такое Полый человек, в точности? Как он убивает? Его можно остановить? И кто вообще создал это дурацкое проклятие?

— Он — существо, действующее вне времени и реальности. Собиратель проклятий. Его нельзя остановить, по крайней мере, насколько я знаю. Никому никогда не удавалось от него убежать. Что касается того, кто создал проклятие, что ж… — его смех был коротким и холодным. — Изначально это не было проклятием. Так всегда и бывает.

— Тогда с чего всё началось?

— С корня всего зла: жадности.

Мы больше не разговаривали, пока не добрались до отеля. Его величественный фасад отбрасывал длинные тени под светом фонарей. Дакс без колебаний распахнул тяжёлые стеклянные двери и ворвался в тихий вестибюль. Он был пуст, кроме человека за стойкой регистрации, уткнувшегося носом в роман. Он не взглянул на нас, когда мы прошли мимо.

Избегая древнего, медленного лифта, мы взбежали по лестнице, перескакивая через две ступеньки, не проронив ни слова. Моя голова и так была переполнена вопросами, чтобы сосредоточиться на речи. Едва мы переступили порог моей комнаты, я заперла дверь за нами, прислонившись к ней спиной, и окинула комнату подозрительным взглядом, обдумывая все возможные способы забаррикадироваться изнутри… или не впустить это.

— От Полого человека не спрятаться, — напряжённо произнёс Дакс, расхаживая по комнате, словно загнанный зверь. — И убежать тоже нельзя. К тому же, он не преследует. Он просто ждёт, зная, что это неизбежно.

Мою смерть, имел он в виду.

Я начала сильно жалеть, что осталась в Новом Орлеане.

— Если мы не можем бежать и не можем прятаться, зачем ты тогда вытащил меня из мастерской?

Он бросил на меня мрачный взгляд, словно уже жалея о содеянном.

— Слушай, просто посиди секунду, хорошо? Я не могу думать, когда ты носишься вот так, — я махнула рукой в его направлении, его голый торс, выпуклые мускулы и обжигающая мужественность совершенно отвлекали.

Остановившись, чтобы как следует нахмуриться на меня из-под насупленных бровей, он неохотно плюхнулся в пёстрое заштопанное кресло у окна. Я уставилась на его босые ноги, вспомнив, что разбудила беднягу, когда вломилась в его лавку.

Если он и страдал от недосыпа, то не подавал вида. Он был настолько на взводе, что казалось, будто готов вскочить с кресла при малейшем шорохе и начать крушить всё голыми руками.

Он неотрывно следил за мной, пока я начала расхаживать взад-вперёд перед ним.

— Ладно. Расскажи мне о происхождении твоего семейного проклятия.

— Мой предок, Маттиас Руссо, был тату мастером в девятнадцатом веке. Он также был вором душ.

Вором душ? Я бросила на Дакса недоверчивый взгляд, который он проигнорировал.

— Он заключил сделку с могущественной каплатой, тёмной жрицей вуду, чтобы познать запретную магию. Используя эти навыки, он создал печати, которые могли красть силу и таланты других, вписывая их души в собственную кожу. Но он стал жадным, предав каплату, украв её душу и заключив в татуировку. С последним вздохом каплата прокляла кровную линию Маттиаса нести тяжесть его украденных грехов.

Я остановилась и уставилась на Дакса. Он наконец моргнул, сделал вдох и отвёл взгляд. Когда он заговорил снова, его голос стал очень тихим:

— С тех пор каждый мужской потомок Маттиаса рождается с татуировками — такими же, какие были на его коже, — как с клеймом их проклятия. И каждая женщина, которая полюбила мужчину из нашей кровной линии, была взята в качестве платы.