Книга Жестокие клятвы, страница 76 – Джей Ти Джессинжер

— Я решил, что мне нужно что-то, что каждый день напоминало бы мне, что моему сердцу нельзя доверять. Что может быть лучше камня точно такого же цвета, как твои губы?

От этого у меня кружится голова.

— Это помада, ты, большой болван. Кроме того, в этом нет ни йоты смысла.

Он рычит: — Может быть, я лгу. Ты знакома с этой концепцией. А теперь скажи ”да", гадюка, и дай мне свой чертов рот.

Я делаю свой последний вдох свободы. Возношу безмолвную молитву о силе. Затем, так тихо, что едва слышно, я говорю: — Да.

Куинн выбивает букет из моих рук, прижимает меня к своему телу и целует. Поначалу это тяжело и требовательно. Я могу сказать, что он ожидает, что я буду сопротивляться или вывернусь, но когда я обвиваю руками его плечи и погружаюсь в него, его рот становится нежнее. Укачивая меня в своих объятиях, он проводит своим языком по моему, давление такое же мягкое, как и его губы.

Через несколько секунд я теряюсь из виду. Мои пальцы запускаются в его волосы. Все эти мягкие, шелковистые золотистые волосы. Я тяну за них, желая, чтобы он был еще ближе. Желая, чтобы он поглотил меня своим ртом. Низкий звук удовольствия, вырывающийся из его груди, заставляет меня дрожать. Поцелуй продолжается и продолжается, переходя от сладкого к голодному и обратно. Я парю, лечу и падаю, все одновременно. Его рот декадентски сочный. Его вкус восхитителен. Меня совершенно не волнует, что у нас четыреста свидетелей, или что моя жизнь кончена, или что я обменяла свою свободу на свободу Лили. Меня никогда раньше так не целовали.

Мышцы, о существовании которых я и не подозревала, просыпаются и растягиваются. Желание раскрывается под моей кожей, как горячий лотос. Между моих ног бьется ровный пульс, грудь наливается тяжестью, а соски болят. Я чувствую дикое, животное желание, чтобы он бросил меня на алтарь, прижал к себе и трахнул.

Когда он наконец отрывается, я задыхаюсь и шатаюсь, одурманенная, как пьяная. Мои глаза распахиваются. Я обнаруживаю, что он смотрит на меня сверху вниз горящими глазами, тяжело дышит, его приоткрытые губы испачканы моей помадой.

Он изумленно выдыхает: — Черт возьми, женщина.

Раздается взрыв шума. Хлопки. Улюлюканье и смех, топот ног. Я поворачиваю голову и моргаю, глядя на буйствующую толпу, не в силах понять, что происходит, потому что мой мозг все еще витает где-то в открытом космосе.

Потом Куинн вручает мне кольцо. Это полоса из темного матового металла без эмали, черная снаружи и серо-металлическая внутри. Он говорит: — Я взял на себя смелость купить себе обручальное кольцо, учитывая, что никто не спрашивал меня, что я хочу. Надень его.

Изо всех сил концентрируясь на сохранении сознания, я беру кольцо дрожащими руками и надеваю его на безымянный палец его левой руки. Он мгновение смотрит на нее с задумчивым выражением лица. Затем он поднимает на меня взгляд и ухмыляется.

— Я только что женился на гадюке.

Мой смех слабый и недоверчивый.

— А я только что вышла замуж за насекомое.

— Арахнид, — поправляет он, сверкая глазами.

— Прошу прощения. Так намного лучше.

Он снова целует меня, беря мое лицо в свои большие ладони. Священник возвышает голос, обращаясь к пастве.

— Дорогие гости, я представляю вам мистера и миссис Куинн!

Рев толпы оглушителен. Вот тогда у меня наконец-то подкашиваются колени.