Книга Жестокие клятвы, страница 77 – Джей Ти Джессинжер

Прежде чем я успеваю упасть на землю, Куинн подхватывает меня на руки и уносит прочь, крича Деклану и Кирану следовать за нами. Мне он говорит: — Отведи меня к своему брату и Лили. Мне нужно с этим разобраться.

Я не могу подобрать слов, поэтому указываю в сторону раздевалки. Куинн шагает по проходу со мной на руках, кивая людям в толпе, когда мы проходим мимо. Я рассматриваю возможность того, что меня накачали наркотиками или что он ввел меня в кому, над чем дразнил, но решаю, что не чувствовала бы себя так, если бы все это было просто галлюцинацией.

Я и не знала, что мое тело может содержать столько эмоций. Должно быть, они вырываются из меня, просачиваются через поры, видны всем. Я чувствую себя болезненно живой, больной и напуганной, и мне хочется куда-нибудь спрятаться, чтобы я могла все это обдумать и попытаться найти в этом смысл.

Но идти некуда. Не сейчас. Никогда. Если есть что-то, что я знаю о Куинне, так это то, что он никогда не позволит мне убежать и спрятаться. Он будет стоять у меня перед носом, бросая мне вызов и заставляя меня раскрываться перед ним до тех пор, пока мы вместе. Тихий голосок в моей голове шепчет, что, если дела пойдут совсем плохо, я знаю, как от него избавиться, но отбрасываю это в сторону и сосредотачиваюсь на том, чтобы указать, где я оставила свою семью в руинах, прежде чем отправиться замуж за Мафиози.

Куинн ставит меня на ноги у двери. Затем он врывается в раздевалку вместе со мной, Декланом и Кираном сразу за ним.

Мы пугаем Джанни, который прислоняется к стене и сердито смотрит на Лили и Хуана Пабло, прижавшихся друг к другу на диване. На ней его коричневая кожаная куртка поверх моего черного платья. Мама, дремлющая в кресле у окна, резко выпрямляется и фыркает. Она видит нас четверых и хихикает.

— Хa! Теперь нам весело!

— Помолчи, мама. Лили, мистер Куинн хочет с тобой поговорить.

Он говорит: — Я понимаю, что твой отец угрожал убить тебя. Расскажи мне точно, что он сказал.

Джанни смотрит на Деклана, Кирана и Куинна в неприкрытом ужасе.

— Нет, нет, нет, — начинает протестовать он, но Куинн бросает на него убийственный взгляд, от которого слова застывают у него во рту.

Он огрызается: — Когда придет твоя очередь говорить, я тебе скажу. А теперь заткни свою дырочку, пока я не засунул в нее свой кулак. — Джанни умоляюще смотрит на Деклана.

— Мистер О'Доннелл, пожалуйста, позвольте мне объяснить… — Деклан резко прерывает его.

— Полагаю, ты не слышал, как мой парень сказал тебе заткнуться, Карузо, но если ты меня не услышишь, я всажу пулю прямо в твою бровь.

Джанни ужасно хочется крикнуть что-нибудь о неуважении, но он мудро держит это при себе. Он приваливается к стене, скрещивает руки на груди и кипит от злости. Тем временем Хуан Пабло поднимается на ноги.

— Она не обязана никому ничего рассказывать! — кричит он, свирепо глядя на троих ирландцев. — Она не подчиняется твоим приказам!

Я собираюсь начать умолять его быть благоразумным, но Куинн делает шаг вперед, поднимая руку, чтобы я замолчала. Он наклоняет голову, оглядывая Хуана Пабло с ног до головы. Он указывает на Лили, съежившуюся позади него. Куинн говорит спокойным и низким голосом: — Ты влюблен в эту девушку?

— Да! И мне, блядь, плевать, кто это знает!

— Tranquilo, amigo. Cálmate. (с испан. спокойно друг. успокойся) Мы просто разговариваем.