Книга Растворяюсь в тебе, страница 140 – Джей Ти Джессинжер

Потому что, видимо, термин «жаждущий наказания»¹⁶ был придуман для меня.

Мы заказали напитки прямо в баре, а не попросили официантку принести их нам — новая паранойя, от которой вряд ли кто-то из нас когда-нибудь избавится. Я взяла виски, Челси — «Маргариту», и мы почувствовали себя как в старые добрые времена.

Или, по крайней мере, в основном так и есть. За исключением дыры в груди, где раньше было сердце.

— Рассказывай, — говорит она, потягивая свой напиток. — Что нового?

Я излагаю ей сокращенную версию своего телефонного разговора с Коулом. От этого у нее загораются глаза. Она хмурится.

— Я слышала, что у него травма крестцового отдела позвоночника.

— Если бы я говорила на языке медсестер скорой помощи, я бы поняла, что ты имеешь в виду.

— Учитывая его положение, в больнице все было строго засекречено, но медсестра из отделения реанимации сказала одной из знакомых мне медсестер в педиатрии, что у пациента, которого они назвали Мистер Биг, была травма крестца. Любая травма позвоночника в той или иной степени серьезна, но из всех видов эта считается наименее серьезной. Многие пациенты могут ходить.

Я чуть не подавилась виски.

— Ходить?

— Все зависит от человека и степени повреждения нервов, но... да.

Мое сердце бьется так сильно, что я прижимаю руку к груди, чтобы замедлить его.

— Тогда я не думаю, что дело в этом. Он сказал так, будто ниже пояса ничего не работает.

— Я бы зашла и посмотрела его карту для тебя, но все отслеживается в системе. Меня бы уволили, если бы поймали. Нам не разрешено получать информацию о пациентах, за которыми мы непосредственно не ухаживаем.

— Я бы никогда не попросила тебя об этом.

Челси улыбается.

— Ты бы точно попросила, и ты это знаешь.

— Да. Я бы попросила. Но не буду. Если бы тебя уволили, это стало бы вишенкой на торте моего полного фиаско. — Я вздыхаю и делаю еще один глоток виски. — Так если его присутствие было такой большой тайной, то откуда они узнали, что его зовут мистер Биг?

— О, он получил это прозвище не потому, что он МакКорд. Он получил его потому, что у него такой большой. Ассистентка, которая меняла ему постельное белье, начала называть его Мистер Биг в первую же ночь, когда он поступил в больницу.

Я в ужасе смотрю на нее.

Через мгновение Челси говорит: — По крайней мере, они не называли его мистером Шримпи. Или Бумаванг¹⁷, если он был кривой. Я слышала и такое.

— Боже мой. Напомни мне больше никогда не заходить в больницу.

Она стучит костяшками пальцев по столу.

— Постучи по дереву.

Некоторое время мы сидим в тишине, потягивая напитки. Потом она говорит: — Как дела у твоей мамы?

— Теперь мы разговариваем каждое воскресенье. Она все еще не пьет. Я все жду, когда грянет гром, но пока все хорошо. Я собираюсь встретиться с ней на День благодарения.

Челси протягивает руку и сжимает мою ладонь.

— Хорошо. Нет худа без добра, верно?

Я выдыхаю и пожимаю плечами.

— Ага. Ты разговаривала с Джен или Энджел в последнее время? Я была так погружена в свой собственный маленький пузырь, что не выходила на связь.

Челси не отвечает. Я поднимаю на нее взгляд, и она смотрит на меня через плечо большими округлившимися глазами.

— Что случилось?

Она слабо говорит: — Тебе лучше повернуться.

Нахмурившись, я оглядываюсь через плечо. Потом вижу, на что она смотрит, и у меня сводит желудок, легкие сжимаются, а пульс подскакивает.