Книга Beg For Me Morally Gray Book 3, страница 169 – Джей Ти Джессинжер

— Прости, что пришла сюда, — жалобно произносит она. — Но я… я не знала, что делать. Мне больше некуда идти. У меня нет денег… — Она снова тихо всхлипывает, опираясь локтями на стол и закрывая лицо руками.

Я чувствую чье-то присутствие позади себя и, обернувшись, вижу, что моя мать и Харлоу стоят плечом к плечу и смотрят на Бриттани с одинаковым выражением презрения на лицах.

Я поворачиваюсь к Бритт, делаю большой глоток вина и ставлю бокал на стол.

— А что насчет твоей матери?

Бриттани качает головой.

— У нее новый парень. Какой-то придурок, который разбивает пивные банки о свой лоб и все время ходит в нижнем белье. Сейчас он живет с ней. Я спросила ее, могу ли я остаться всего на одну-две ночи, но она ответила, что он сказал «нет».

— Конечно, у тебя должна быть подруга, с которой ты могла бы остаться до рождения ребенка.

Всхлипывая, она признается: — Ник не разрешал мне заводить друзей. Он сказал, что он единственный друг, который мне нужен.

— Двоюродные братья? Тети или дяди? Кто-нибудь?

— Никого нет. — Она многозначительно смотрит на меня. — Я совсем одна.

То есть, кто бы ни был настоящим отцом ребенка, он тоже вне игры.

Этот громкий звук – это я скрежещу зубами.

Мама подходит к холодильнику, достает бутылку вина и наполняет мой бокал до краев.

Наступает короткая блаженная тишина, пока я пью вино и представляю в ярких деталях все те ужасные и жестокие вещи, которые я собираюсь сделать с яйцами Ника, когда мы его найдем. Если мы его найдем. Потому что это не само собой разумеющееся. Может, он и мудак, но не дурак.

Если он сбежал из города, чтобы избежать проблем с законом, и оставил свою беременную невесту разбираться с обломками, то в его планы, скорее всего, входило исчезнуть навсегда.

Бросив при этом свою дочь.

Я снова поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Харлоу, и она словно читает мои мысли. Тихо, но со стальной решимостью она произносит: — Скатертью дорога.

— Esatto²⁰! — соглашается моя мама по-итальянски, затем сплевывает на пол, чтобы подчеркнуть свое презрение.

Я бы сказала, что хуже этого месяца быть не могло, но до его окончания еще несколько дней.

— Извини, я отойду на минутку. Я встаю и иду в гостиную, жестом приглашая маму и Харлоу присоединиться ко мне. Когда мы оказываемся вне пределов слышимости, я покорно поворачиваюсь к ним.

— Я уверена, вы уже знаете, что я собираюсь сказать.

Они смотрят друг на друга. Моя мать приподнимает брови. Харлоу пожимает плечами. Мама кладет руку ей на плечо, и Харлоу вздыхает, кивая.

Их безмолвный разговор окончен, и мама поворачивается ко мне.

— Я не собираюсь освобождать комнату для нее. Она спит на диване. — Настаивает Харлоу, — И не носит мою одежду.

— Никто не будет носить чужую одежду. Это временно. Завтра мы найдем ей пристанище.

Мы втроем возвращаемся на кухню и стоим бок о бок перед столом, глядя на трогательную картину, которую представляет собой Бриттани, склонившаяся над своей кружкой и тихо плачущая.

И тут я понимаю, что никогда не стану болотной ведьмой своей мечты. Эта крутая сучка уже превратила бы эту девушку в одноногую козу и зажарила бы ее на вертеле на ужин.

С глубоким осознанием полной нелепости жизни я смотрю на беременную молодую невесту моего бывшего мужа, девушку, которая разрушила мой брак и мой дом, у которой нет здравого смысла, которым Бог наделил даже блоху, и которую Он, очевидно, поставил на моем пути, чтобы испытать мои терпение и внешние границы моего здравомыслия.