Книга Обворожительно жестокий, страница 26 – Джей Ти Джессинжер

— Да.

— Это... странно.

— Она очень милая девушка.

— Милая? Обычно ее описывают как грубую, пугающую и необычайно умную, но никогда не милую. Я не уверена, что мы говорим об одном и том же человеке.

Он опускает свою руку, но не отпускает моего запястья. Его хватка кажется успокаивающей, но явно собственнической.

Не похоже, что его план держаться от меня подальше хорошо работает.

Глядя на мои румяные щеки, он говорит:

— Люди обычно делают то, что я прошу.

— Это я уже заметила. И что же ты ей сказал?

— Правду.

Я вскидываю бровь.

— Что именно?

Его глаза горят огнем.

— Что мне было необходимо. Могу я теперь открыть дверь?

Я вообще ничего не понимаю. Пора уже отказаться от этих попыток. Мой бедный мозг нуждается в отдыхе.

— Да. Спасибо.

Наконец он отпускает мое запястье и достает ключ из внутреннего кармана своего пиджака. Быстро повернув замок, он открывает дверь и заходит внутрь, придерживая дверь открытой, приглашая меня вперед. Ощущение, что он хозяин этого места, а я пришла в гости.

Я вхожу и кладу книгу на шаткий столик в фойе, который мы с Элли купили на блошином рынке в день переезда. Как только за мной захлопывается дверь, Лиам снимает с меня пальто и перекидывает его через свою руку.

Мы стоим и смотрим друг на друга, пока я не начинаю извиваться.

— Ты хочешь пить, — торжественно объявляет он. — Принесу тебе немного воды.

Я отрицательно качаю головой.

— Я в полном порядке, спасибо. Уверена, что тебе не терпится вернуться к своему обычному графику блуждания по ночным городским улицам, срывая нападения и запугивая представителей власти. — И жестом указываю на дверь.

Какое-то мгновение он пристально смотрит на меня, потом поворачивается и бесшумно исчезает на кухне.

Его шаги едва слышно. Поразительно, что такой крупный мужчина может двигаться настолько бесшумно. Должно быть, это все из-за практики красться по лесу на мягких лапах.

На кухне со свистом открывается дверца холодильника. Вряд ли он найдет там то, что ищет, если только его не интересуют остатки китайской еды или соусы в различных стадиях разложения.

Я живу в основном на протеиновых батончиках и консервированном супе, а Элли — на лапше быстрого приготовления и замороженных котлетах. Зато у нас много мороженого и вина, но это все.

Так что представьте мое удивление, когда Лиам возвращается в коридор с бутылкой воды в руке.

— А откуда это взялось? — хмурюсь я.

— Артезианский источник во французских Альпах.

И он еще говорит, что я умничаю.

— Конечно я не об этом. Я имею в виду, как она попала в мою квартиру?

— Я принес. — Он откручивает металлическую крышку и вкладывает бутылку мне в руку. Стекло. Что за нелепая экстравагантность? — Пей. Тебе нужно много пить.

Я мгновение рассматриваю бутылку, думая о том, что ему, похоже, нравиться таскать вещи по разным местам. У меня и этих унций дизайнерской французской воды много общего.

Он видит, как крутятся колесики в моем мозгу.

— Не усложняй ситуацию еще больше, Тру. Просто пей.

— Ты собираешься стоять здесь и смотреть на меня? — Он склоняет голову на бок. — Вдруг я не смогу?

— У тебя болит горло?

— Нет, все из-за страха перед зрителями.

Он пристально смотрит на меня.

Я морщу нос.

— У меня действительно боязнь сцены. Всегда нервничаю.

С горящими глазами он делает шаг ко мне. Я отступаю. Он делает еще один шаг, и я нервно делаю шаг назад, пока моя задница не ударяется о столик. Мне больше некуда отступать. Он наклоняется ко мне, и мое сердце притворяется скаковой лошадью, начав скакать галопом.