Книга Полуночный Валентайн, страница 24 – Джей Ти Джессинжер

Он моргает, один раз. Не уверена, используем ли мы наш телефонный код, и это типо «да», или он просто моргает.

– Ну, для последнего владельца, – указываю на книгу и чертежи, потому что он не отвечает. Не могу сказать точно, что больше раздражает – его взгляд или игнорирование моего вопроса.

Наконец, он наклоняет голову в сторону со слабым рывком к плечу. Это не кивок или тряска, а больше похоже на «возможно». Или на что угодно. Или, возможно, на «ты раздражаешь меня этими глупыми вопросами».

Общаться с этим парнем – гиблое дело. Сейчас только половина десятого утра, а мне уже хочется выпить.

– Забудь. Перейдем к слону в комнате^[2]. У нас с тобой проблемка. Давай будем милыми и назовем это «личностным конфликтом». Ремонт здесь будет долгим, и я не из тех девушек, которые будут торчать в спальне и вязать, пока мужики принимают решения и руководят шоу. Это мой дом. Если я решу нанять тебя – упор на слово «если» – я не собираюсь терпеть твое отношение ко мне.

Тео медленно выгибает бровь.

– Да, ты меня слышал, – размахиваю рукой вверх и вниз, демонстрируя вулкан, который вот-вот извергнется. – Этот ворчливый пещерный человек внутри тебя действует мне на нервы, а ты здесь всего пятнадцать минут. Я понимаю, что ты пережил какую-то травму, но и я тоже, и не метаю из-за этого острыми кинжалами в спину незнакомым людям. Либо ты обуздаешь своего мерзкого монстра без настроения, либо нам нечего обсуждать.

Я складываю руки на груди и жду, когда вулкан взорвется.

Но этого не происходит. Тео просто стоит и смотрит на меня, выражение его лица смягчается, и кажется, он вот-вот рассмеется.

Он кладет руки на бедра, глядя в пол и качая головой, как будто не может поверить в степень моей психованности, а потом смотрит мне в глаза.

Он кивает – медленно, решительно, стопроцентное «да», а затем улыбается.

Кроме шока, что мужчина действительно умеет улыбаться, меня ошеломляет чувство облегчения. Ощущение, будто я успешно провела переговоры с террористом.

– Окей. Отлично. Ну, как я уже говорила, я заключила устное соглашение о работе с Крейгом, так что мне нужно подумать обо всем в выходные.

Хмурый взгляд Тео возвращается на место. Мужчина хватает свою ручку и блокнот и приступает к своей писанине, после чего чуть ли не тыкает ими мне в лицо.

«Я лучший кандидат на эту работу!»

Я безумно близка к тому, чтобы вырвать записную книжку из рук Тео и треснуть книгой «Баттеркуп Инн» по его голове.

– Вау, ты решил испытать мое терпение, да? Помнишь, пару секунд назад я попросила тебя сдерживаться, Солнышко? Я, мать твою, имела в виду СДЕРЖИВАТЬСЯ!

Гримаса исчезает, плечи опускаются, и он смотрит в пол, как пятилетний ребенок, которого поймали с рукой в банке с печеньем. Это до смешного очаровательно. Мое сердце смягчается по отношению к нему, человеку-загадке, который в один момент рычащий медведь, а в следующий – грустный маленький мальчик.

Через несколько комнат Куп громко прочищает горло, громко хлопнув дверью ванной, что звук эхом разносится по коридору.

Господи, у этих двоих деликатности как у пары гранат.

– Я позвоню в понедельник, – говорю Тео более мягким тоном. – Хорошо?

Он поглядывает на меня из-под ресниц, потом ручкой медленно обводит что-то на блокноте, что уже написал. Когда он протягивает его мне для прочтения, я вздыхаю.