Книга Девушки бури и тени, страница 71 – Наташа Нган

В коридоре царила кромешная тьма. Аоки вздрогнула от звука закрывающихся за ней дверей, но прерывисто вздохнула и продолжила идти. Её легкие шаги едва нарушали тишину. Впереди горел рубиновый свет, в тёплом воздухе разливался сладкий аромат свечей, наполнявших покои Короля. Аромат всегда был приятен ей, девушке, которая любила десерты почти так же сильно, как Короля. Но сегодня аромат был столь тяжёлым, почти удушливым.

Он любит тебя, напомнила она себе. Он сказал, что любит тебя. Он хочет сделать тебя своей Королевой. Он не причинит тебе вреда. Он не будет винить тебя за то, что Л...

За то, что они сделали.

Как всегда, незамедлительно последовал ещё один вопрос.

А разве он виноваты в том, что они сделали?

Затем среди мерцающего красного света раздался голос Короля, и всё остальное вылетело у неё из головы.

– Аоки-чжи.

Голос был какой-то неправильный, грубый, надтреснутый и гортанный. Но это был его голос.

Что-то ожило в её душе.

– Мой... мой Король, – выдохнула она, слёзы защипали ей глаза.

Она ускорила шаг, выйдя из коридора в залитую свечами комнату, где на золотом троне восседал Король.

– Дорогая моя, я так по тебе скучал, – улыбнулся он, увидев её.

Аоки опустилась на пол в низком поклоне, пульс участился. Она прижалась пальцами к холодному камню, пытаясь скрыть потрясение на лице. Но она ничего не могла поделать со слезами, которые потекли по её щекам при виде него.

Его лицо. Его прекрасное лицо.

Ками и другим служанкам рассказали о травмах Короля, а они, в свою очередь, поделились сплетнями с Бумажными Девушками. Но то были всего лишь сплетни: кто-то сказал, что король потерял обе ноги по колено; другой – руку; ещё один – глаза. Одна женщина даже сказала, что ему вырвали сердце, а на его место пересадили сердце шамана, и другие шаманы, колдующие круглосуточно, поддерживают его биение.

– Если подытожить всё то, что он, по слухам, потерял, останется только один локоть, – как-то язвительно заметила одна из близняшек, отчего Аоки разрыдалась и выбежала из комнаты.

Ченна тогда подошла к ней и заключила в объятия.

– Не волнуйся, с Королём всё в порядке. Уверена, что с ним всё в порядке, – сказала она, поглаживая себя по волосам, хотя в её голосе звучали жёсткие нотки, как будто слова давались с трудом.

– Тогда почему он не хочет меня видеть? – в истерике рыдала Аоки.

Теперь она знала почему.

Она выпрямилась в поклоне. На этот раз, подняв глаза на лицо Короля, она улыбалась, хотя по её щекам продолжали течь слёзы.

– Я… я тоже, – сказала она ему через сбившееся дыхание. – Я скучала по вам каждый день, мой Король, каждый миг. Жаль, что вы не вызывали меня раньше.

Его арктическо-голубой взгляд был пронзительным.

– Ну, теперь мы наконец увиделись, – его надломленный голос ощущался, как грубое прикосновение к коже. – Скажи мне, милая Аоки, тебе по-прежнему нравится то, что ты видишь?

Хотя ей было больно, она заставила себя посмотреть на него и сморгнула слёзы, когда её взгляд с любовью скользнул по натянутой, внешне огрубевшей коже, которая натянулась над неровной впадиной его пустой правой глазницы, по сморщенным бороздкам на его горле, куда, должно быть, вонзилось что-то острое. Отсутствие правого глаза нельзя было не заметить, и ей пришлось заставить себя посмотреть в его оставшийся глаз, обращаясь к нему.