Книга Девушки судьбы и ярости, страница 191 – Наташа Нган

Я прекращаю свой поток сознания и вглядываюсь в лицо Майны, беспокоясь о том, насколько напряжённой она стала. Но когда она поднимает голову, её взгляд становится ярким, раскалённым добела – таким же взглядом она одаривала меня бесчисленное количество раз, яростным, чистым и искренним.

Этот взгляд никогда не перестает зажигать мне сердце.

– Мне это нравится, – говорит она. Затем, откладывая лист в сторону, она подносит руки к моему лицу и сияет такой чудесной улыбкой, что у меня сводит всё внутри. – Я люблю тебя.

Она целует меня с такой же силой своего взгляда, и мой блаженный день превращается в долгую, сладкую, блаженную ночь. А вместе с этим и обещание – возможно, если мне повезёт, – долгой, сладкой, блаженной жизни.

* * *

В наших землях есть традиция, которой следуют все касты демонов и людей. Мы называем её благословением рождения. Это такой старый и настолько глубоко укоренившийся обычай, что, как говорят, даже сами боги практиковали его, когда зарождали нашу расу на земле. Когда-то мы использовали магию для исполнения этого обычая, шаманы изготавливали маленькие золотые подвески, в которых хранились наши судьбы. В одном иероглифе заключалось истинное предназначение человека – будут ли наши жизни благословенны, или же наши судьбы были чем-то гораздо более мрачным, проклятыми годами и игрушкой в руках огня и тени.

После войны магия почти ушла. Земля медленно начала оправляться от Порчи, и за последние несколько лет слабый отзвук магии снова стали ощущать по всей Ихаре. Несколько шаманских кланов, не уничтоженных старым правлением, снова начали практиковать магию. Тем не менее, пройдёт ещё много времени, прежде чем магия снова станет чем-то привычным.

Без магии родители практиковали церемонии благословения при рождении по-своему. Я слышала, некоторые пишут молитвы на камнях, которые сажают в своих садах – семя, которое, как они надеются, даст им силу. Некоторые пускают по рекам маленькие деревянные лодочки и смотрят, как уплывают их молитвы. Некоторые делают собственные амулеты и безделушки, кладут внутрь прядь волос, чтобы их дети никогда не остались без них, даже после того, как их не станет. Другие прячут внутри слова – иногда одно, иногда несколько, как мы сделали с бумажным деревом, благословляющим рождение Ай, – запечатлевая свои пожелания чернилами и размашистым каллиграфическим почерком в чём угодно от коробочек и медальонов до свёрнутых раковин, собранных с песчаных берегов.

Возможно, я пристрастна, но предпочитаю новые традиции старой. В конце концов, какая судьба может быть более ценной, чем та, о которой мечтали для тебя родители, когда ты сам был всего лишь мечтой? Какие слова могли бы мягко вести тебя по жизни?

Ни одному ребёнку никогда больше не придётся нести на себе тяжесть слова благословения при рождении, подобного тому, что получила Майна.

Что касается Майны, то она, как и я, теперь носит с собой новое слово, куда бы ни пошла. Мы выбросили её старый кулон вскоре после нашей поездки в Южное Святилище, во время одного из моих визитов в Нефритовый форт. Мой собственный кулон так и не нашли во дворце, и хотя мне поначалу его не хватало, я пришла к выводу, что он пропал в подходящее время. В конце концов, судьба, которую он готовил мне все эти годы, была решена. У меня выросли крылья. Я научилась летать.