Книга Сюрприз для боевого мага или Наследство возврату не подлежит, страница 64 – Вероника Крымова

Джейсон с усилием заставил себя отступить от кровати. Чуть позже, – подумал он, глотая комок в горле. Когда буря внутри нее утихнет, она, быть может, пожалеет о порыве под влиянием усталости и страха. Он старался гнать эту мысль прочь. Аманда последние дни жила на нервах, снедаемая тревогой за детей, мать, за весь их рушащийся маленький уютный мир. Сейчас ей нужен был покой. Настоящий, глубокий сон. А он… ему предстояло заняться делом. Джейсон тихо вышел из комнаты и направился к дому герцога Такерлея.

***

Кабинет королевского советника был погружен в непривычную полутьму. Тяжелые бархатные портьеры были наполовину задернуты, отсекая яркий дневной свет и оставляя комнату в сероватых сумерках. Пылинки лениво танцевали в единственном луче солнца, пробившемся сквозь щель. Воздух пах старыми книгами, воском и что удивительно…терпким напитком.

Сам герцог сидел за массивным дубовым столом, заваленным бумагами, но не работал. Он уставился куда-то в пространство перед собой, его обычно острый, проницательный взгляд был мутным и рассеянным. Пальцы нервно перебирали перо, забытое на столе. На Джейсона он поднял глаза лишь когда тот уже стоял почти перед самым столом.

– А, Вейн, – голос Такерлея звучал глухо, лишенный привычной энергии. – Проходи. Садись.

Джейсон остался стоять. Его взгляд скользнул по лицу советника, отметив глубокие тени под глазами, несвежий вид, непривычную небрежность в одежде. На него не похоже, – промелькнуло в голове у мага. Такерлей славился своей безупречностью и ясностью ума.

– Что случилось? – нахмурился маг.

– Случилось… ах, да… – герцог словно очнулся. Он потянулся к графину с темно-рубиновой жидкостью, стоявшему рядом с грудами документов. Две хрустальные рюмки стояли рядом. – Выпьете? Лучший эльфийский напиток. Греет душу в такие… смутные дни.

– Благодарю, ваша светлость, но я вынужден отказаться, – ответил Джейсон, не отводя пристального взгляда от лица Такерлея. Его инстинкты мага и разведчика кричали об опасности, о чем-то глубоко неправильном в этой картине. – Я предпочитаю сохранять ясность мысли.

Такерлей замер с графином в руке, глядя на пустую рюмку Джейсона. На его лице мелькнуло что-то вроде разочарования или даже усталой досады. Потом он пожал плечом – нехарактерный жест для этого чопорного аристократа.

– Как знаете, – пробормотал он и налил себе. Не полрюмки, как подобает, а полный доверху бокал. Он отхлебнул большой глоток, сморщился, но не отставил бокал. Его пальцы сжали хрусталь так, что костяшки побелели. – Ясность мысли… Да, это сейчас редкость. Большая редкость.

Он снова отхлебнул, на этот раз поменьше, и поставил бокал на стол с глухим стуком.

Джейсон выпрямился, его голос прозвучал официально, но в нем чувствовалась скрытая тревога:

– Я прибыл доложить о результатах задания в Санивейле, ваша светлость.

Такерлей поднял на него мутный взгляд. Уголки губ дрогнули в подобии улыбки, лишенной всякой радости.

– Полагаю, вы справились с присущим вам мастерством? – Его голос обрел тень былой твердости, но глаза упорно скользили мимо Джейсона, будто ища опоры в пустоте. – Увы, вместо благодарности корона может предложить вам лишь… мои искренние извинения.

– Извинения? – Джейсон нахмурился, не отрывая пристального взгляда от лица советника. В его тоне прозвучало недоумение, смешанное с нарастающей настороженностью. – Я не понимаю.