Книга Фрейлина, страница 11 – Тамара Шатохина

Развернувшись к постели, чтобы оценить свои силы, застонала — опять зацепила что-то ногой. Горшок. Или ночная ваза. Подумав, использовала ее по назначению и, вернув на место крышку, поняла, что стало чуть легче и можно пробовать самой влезть наверх, став на скамеечку.

Внутри что-то по-женски противилось. Понимала, что испачкаю постель? Но я так устала… было уже настолько по фиг на это дело! На любое другое, впрочем, тоже.

Но перед тем, как лезть наверх, я еще раз осмотрелась — искала любую ветошь. Она нашлась возле мисочки с водой, на прикроватном столике. Чуть влажная, да и!..

В постели с облегчением расслабилась, прикрыв глаза. Кажется, простыни пахли полынью… средство от насекомых? Прикрывшись одеялом до ушей, я ждала обещанного помощника и соображала…

Врач так себе, но снизошел по просьбе императрицы. Так-то он врачевал только Семью. Увлекался говорят гомеопатией, что неплохо само по себе, если делать это грамотно. Настораживала та самая кожура апельсина — ежедневно и длительное время. Так полезна? Уже и не узнаю, здесь запрос в поисковик не сделаешь. Но могло быть и такое, все-таки цитрусовые богаты витаминами.

Рану обработают — куда денутся? Прокладку себе я уже сообразила, дальше поможет прислуга. Если вопрос решают через гофмейстерину, процесс затянется, но не критично.

Прислугу получается убрали из соображений секретности. Да это и логично — инцидент постарались скрыть от широкой общественности. Что-то такое я и предполагала. И все-таки кто-то видел Таисию и настучал… Кроме того, величество знала об альбоме со стихами, а кто-то — о том, что они там есть и в тему…

С мысли сбил шум шагов. И невысокий полный мужчина, одетый почти как Мандт. Но видно, что ткань его одежды не настолько высокого качества, да и такой изысканной, почти маниакальной опрятностью, как начальство, он не отличался.

Молодой мужчина. Лет около тридцати, с округлым лицом, курносым носом и голубыми глазами, тоже круглыми. Чуточку смешной в сюртуке в обтяжку. Но мода диктует?

Он сразу мне понравился, необъяснимо. Здесь работала моя теория — человек может нравиться независимо от внешности. Внимательный приветливый взгляд, мягкая улыбка, движения…

Что со мной-то было не так?

Вместе с ним вошла и осталась стоять у окна девушка в голубом платье. Рассмотреть лицо не получалось — опять мешал свет от окна. На его фоне я четко различала только цвет ее одежды и прическу — гладкую на макушке и с пышными буклями над ушами. Очень популярную в это время…

Мужчина слегка поклонился в мою сторону, а спросил почему-то у девушки:

— Я могу приступать?

— Да, займитесь, — разрешила девица. Судя по голосу, называвшая меня чуть раньше мерзавкой. Ха.

Что-то должна была сказать и я. Разве что…

— Представьтесь пожалуйста?

— Прошу прощения, — жарко покраснел вдруг мужчина, — Петр Пантелеймонович Свекольников, помощник его превосходительства Мандта.

— Очень приятно, — нельзя было не улыбнуться. У него и голос был приятный — высокий, звучный, но сдержанный. Интеллигентный.

— У вас хорошая русская фамилия, Петр Пантелеймонович. Простите, но встать я не смогу — потом трудно будет взобраться обратно.

— Не утруждайтесь. Во всех Кавалерских домах крайне неудобная мебель, заимствованная в свое время из казарм, — стеснительно улыбался Свекольников.