Книга Фрейлина, страница 81 – Тамара Шатохина

— Сережа… — просипела я, хватая ртом воздух…

*** Все источники, так или иначе связанные с технической стороной иллюминаций, закрыты или полностью, или купюрами в самой интересной части. Единственное объяснение — свечи в масле и стаканчики разноцветного стекла. Ага — 52 000 штук и на колышущихся деревьях.

— Вам плохо, душно? — мигом подхватил меня под локоть мужчина.

Мимо плыла толпа, и лица в ней озарялись этим странным светом. Не изумрудным, не алым и не янтарным, как шкалики, а будто смешанным — тусклым. Таким же невнятным и даже неприятным бывает запах в цветочном магазине — смешение уничтожает прелесть отдельного. Сумерки сгустились, бледное небо почти прикрыли собой ночные облака и свет иллюминации стал ярче. И шпили… навершия зданий все так же светились бледным потусторонним светом.

Я оторвала взгляд от призрачных огней, которые явно же были просто физикой.

— Нет. Просто не понимаю… почему светятся купола?

— Полагаю, это и есть собиратели. Эфирные волны от них плывут к шкаликам и колоннам.

Исчерпывающе.

Хотя как еще может объяснить вот это вот всё неспециалист? Мне так вообще в голову ничего не приходило… разве что конденсаторы. Накопители, собиратели — конденсаторы.

— Каким образом собирателями вдруг стали архитектурные шпили? Они как-то подключаются? А посредством чего?

— Вероятно, способы есть, но я их не знаю. Только то, что в Европах какое-то время уже происходит массовое любование иллюминациями. Но эти шкалики лили уже у нас — на императорском стеклянном заводе. Это я знаю доподлинно, из газет. Лили из цветного стекла с добавлением то ли порошка металлов… то ли чего-то еще. Простите, Таис, я часами могу рассказывать об огневых стычках на море, о гениальных приемах маневрирования, но здесь не моё. Интересовался только мимоходом.

— Здесь не за что извиняться. То есть… светится само стекло? А что тогда там — внутри? — крутила я перед глазами изумрудный шкалик.

— Пустота?

— Тогда зачем такая форма, если они пустые? Лили бы стеклянные шарики.

— Вероятно, в этом есть свои резоны. Может, это преломление света, отраженного частицами металла… внутри пустоты шкалика? Полагаю… был бы это шар, и он также являлся бы полым.

— Но это шкалик. И он закрыт?

— Все может быть просто… от дождя, к примеру? Я обещал бы найти объяснение всего происходящего — самое полное, но в этом может быть свой секрет.

— Тайна изобретения. Понимаю…

— Давайте просто гулять и любоваться. Ночные сумерки коротки… Вы не устали, не желаете присесть на скамью? Здесь есть трельяжные беседки, а в ногах правды нет.

— Ее нет ни в одной конкретной части человеческого тела, — отстраненно заметила я, продолжая обдумывать: — На аллее все скамьи заняты, а в беседки я не пойду… простите уж, Сергей. Но вы начинали разговор об угрозах в районе черноморского бассейна?

— Кто вы… или что вы такое, Таисия Алексеевна? — вдруг, совершенно неожиданно, спросил он: — Слишком бросается в глаза несоответствие вашего возраста и мышления. И не только это. Еще манера общения — свободная, раскованная, непринужденная… вы будто век со всеми знакомы. И то, как прямо смотрите… Даже говори вы глупости… но вы предпочитаете умничать, а темы для этого выбираете самые что ни на есть странные, — чуть придержав за локоть, он направил меня ко входу в параллельную основной аллее галерею-берсо.