Книга В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен!, страница 64 – Леся Рысёнок

То, что я уже один раз это сделала, не считается, тогда-то я не знала! Да, от ответственности это не освобождает, но я тоже теперь ее несу, вон, татуха опять барагозит. Шлепнула теперь тряпкой ее. Я и так в раздрае чувств, еще она под горячую руку лезет!

— Ладно, — сказала я, приняв решение. — И где мне искать моего мужа?

— Там же, где потеряла, — ответил Горыныч. Он отобрал у меня тряпку и вручил полотенце, чтобы я обтирала ополоснутую посуду, которую он расставлял по местам.

— Это где, на тропинке, где костер на Купалу жгли?

Змей подумал, зависнув на секунду с деревянным черпаком в руках.

— Э-э, нет, думаю, что начать лучше с его дома.

— Но я была там, Леся не было, а его мать сказала, что не знает, где сын.

— Она же кикимора, соврала. Скорее всего, проверить тебя хотела, — невозмутимо сообщил мой трехголовый похититель. Вот не зря говорят, что одна голова хорошо, а три вообще красота. Я же подозревала, что мутит свекровушка, но повелась на ее посулы. А Змеюшка все по местам расставил, прямо таки глаза мне раскрыл.

— То есть мне обратно вернуться надо? Но как?

— Просто поверни назад.

— Назад? — подумала и кивнула своим мыслям. — Отвезете меня обратно в то селение, где Марья? Или хотя бы дорогу подскажете? Только без обману, а то времени у меня судя по всему и правда мало, а я еще наобещала всем тут… — шлепнула тату полотенцем и пожаловалась. — Жжется, гадина.

— Давай сюда.

Змей своей лапищей тату обхаватил и из нее жар как-будто потек куда-то. Отпустил, смотрю — поблекла красвица. Хорошо, а то зелье я выпила, а где камушек волшебный — понятия не имею, Змей меня сюда без вещей принес.

— Не знаю даже, не хочу тебя отпускать, ты забавная и интересная, — ответил между тем хозяин.

— Но я же погибну, — возразила. — Вы сами сказали, что тату меня сожжет.

— Со мной нет, я огонь и жар из нее вытянуть могу. Оставайся, и мне не так скучно и тебе ничего не грозит, — предложил Змей.

— Горыныч, вы хороший. Нет, вы вообще самый классный из тех, кого я тут встретила. Но мне надо Леся найти, а то он тоже погибнуть может. Ведь может же, да? — заглянула я в глаза самого доброго чудовища на свете.

Я надеялась, что Змей скажет, что нет, что кикимора все решит и вообще этот мир сказочный и в нем есть чудо-средство, о котором местные наверняка знают. Но по глазам я и сама увидела ответ.

И Змей только покачал головой.

— Значит, мне надо вернуться, — твердо сказала я.

Утром Змей Горыныч (ну разве он не прелесть) накормил меня завтраком и выразил готовность вернуть к селению, где были заперты искусницы. Совесть и думы о судьбе девушек мучили меня всю ночь, и я все-таки начала тяжелый для себя разговор. Тяжелый, потому что несмотря на свободу, ощущала себя одной из них, тех, кто изо дня в день делает когда-то любимую, но опостылевшую работу.

— Я хотела поговорить об искусницах, — начала я.

Змей развернул ко мне среднюю голову:

— Говори, — сказал он.

— Мне кажется, вы зря их взаперти держите. С ними обращаются плохо и кормить забывают! — наябедничала я.

Змей только надбровные дуги приподнял, мол, неужели?

— Не может душа творческого человека в клетке жить! — привела я другой аргумент.

— Отчего же? Их работы по-прежнему чудесны и восхитительны, один волшебный гобелен со мной чего стоит, я специально его там оставил, оценила размах задумки?