Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 105 – Екатерина Гераскина

— И где ты до этого жил?

— Так… по друзьям, — протянул он, почесав затылок.

— Ясно. По таким же бездельникам, как сам, — я покачал головой и посмотрел на коробку.

Я вспомнил, как уходил совсем недавно от артефактора из императорского дворца, уважаемого господина Андерса. Его слова звенели в ушах тяжёлым приговором, а его взгляд, полный понимания и мудрости, будто прожигал меня насквозь.

В том взгляде не было осуждения, но была то самое сочувствие, от которого становилось не по себе.

— Также я могу сказать, что ваш родовой артефакт был испорчен. — господин Андрес смотрел на меня поверх своих очков. — В нём обнаружилось нечто чужое, примешалась ещё одна кровь.

Это был удар…

— Можете сказать чья она? — спросил я, настороженно вглядываясь в старика. В горле пересохло.

— Нет, увы, — покачал он головой. — Но, мальчик мой, я слишком давно живу на этом свете и знаю: самое страшное — это когда предают тебя близкие. Но не нужно отчаиваться.

Он передал мне коробку.

— Могу ли я полагаться на то, что работа, выполненная вами, останется конфиденциальной?

— Конечно. По закону я обязан сообщить об изготовлении подобного артефакта главе рода. Поставить его в известность. Но вы и есть мой заказчик и ныне живущий глава рода Вейрских, — он мягко, по-отечески улыбнулся. Вокруг глаз собрались тонкие морщинки, и улыбка сделала его лицо ещё добрее. — Я вас поставил в известность, всё соблюдено, — добавил он и развёл руками.

— Благодарю, господин, — я коротко склонил голову.

Я попрощался и вышел. Он понимал так же, как и я: если информация станет известна всем, то разразится скандал. Неизвестно даже, когда именно был испорчен этот артефакт, когда в нем появилась чужая, посторонняя кровь, и когда он перестал определять тех, кто является истинным носителем крови Вейрских.

Определённо, точно носителем являлся мой отец, но его уже нет в живых. Теоретически даже я могу не принадлежать этому роду. Но во мне угадывались его черты, слишком узнаваемые, чтобы не заметить. Так что смею предположить: когда мою мать проверяли впервые, артефакт показывал правду. А вот что было потом? Для чего и зачем влили чужую кровь?

Снова в голове вспыхнули слова господина Андерса:

«Ничто не ранит так, как предательство близких».

Я снова посмотрел на брата и вернулся в реальность.

Распахнул коробку на столе. Внутри лежал новый родовой артефакт.

Я достал камень — багряный, наполненный кровью моего дракона, артефакт, оплетённый тонкими платиновыми нитями. В нем теперь была моя кровь. Не кровь моих предков.

Сердце дракона так называли его еще.

Он в случае родства начинает сиять насыщенно багряным светом.

Подбросил его на ладони раз, другой и отправил в сторону Наримана.

— Эй! Ты что, с ума сошёл? — он едва поймал артефакт, и тот вспыхнул красным. — Родовой? Ты проверял меня?

Ошарашенно выдал… брат.

— Да. Возникли опасения, что ты не Вейрский.

Горький смех разнёсся по кабинету.

— Конечно! — сцепил тот зубы. — Куда уж мне до тебя дотянуться. Да такого правильно, замечательного, умного Аларика! Ты оскорбил меня своим недоверием.

Я толкнул по столу коробку, чтобы тот опустил в него драконье сердце. А после я закрыл коробку и убрал в камзол.

— Думай, как знаешь, Нар. Но с этого дня уже не будет как прежде. Я займусь тобой.

Я встал.

— Что? О, ты опять о работе! Пф! — Нариман закатил глаза. — Я же ещё учусь! Успею ещё поработать на благо семьи.