Книга После развода с драконом. Начну сначала в 45, страница 112 – Екатерина Гераскина

— Это… это не то, что ты думаешь! Я просто… хотел сварить себе яичницу.

— Пожарить ты хотел сказать, — хмыкнул я.

— Ну или суп. Или… чёрт, я не знаю, что именно! Тут всё так сложно! — он ткнул пальцем в плиту, где в кастрюле булькала какая-то чёрная масса. — Почему оно сначала шипело, а потом вдруг решило взорваться?!

Он пнул упавший половник и виновато посмотрел на меня.

— А эта… эм… — он кивнул на пригоревшую кастрюлю, — она сама! Я только на секунду отвернулся, клянусь!

Я не выдержал. Уголки губ дёрнулись, а потом я впервые за весь день усмехнулся по-настоящему. Тяжесть, что давила весь вечер на миг отступила.

— Нариман, — покачал я головой, — если Лилия вернётся и увидит это, я тебя не прощу. Её кухня для неё святое.

Хотя, знал она не вернется.

— Так я… я всё уберу! — поспешно заговорил брат, хватая тряпку. — Честное слово, всё отмою, всё исправлю! Ну… может быть, кроме этого. — Он осторожно ткнул ложкой в чёрный комок на сковородке в раковине, который больше напоминал уголь, чем еду.

Я рассмеялся. Горько, устало, но искренне.

Я сел за стол и скрестил руки на груди, наблюдая за братом. Нариман бегал от плиты к раковине, что-то ронял, что-то уничтожал, пытался отмыть пятна, которые только расползались шире.

Но при всём этом хаосе я вдруг понял: в доме снова есть жизнь. Не холодная тишина, не пустота, а шум, запахи, беспорядок.

Всё это раздражало и в то же время успокаивало.

Пусть он и повеса, транжира, неисправимый ребёнок в теле взрослого мужчины, но он всё же мой брат. И теперь я буду нести за него ответственность. Впрочем, как и за того ребёнка, что родится у Марии.

Только надо кое-что выяснить.

Мать передала артефакт Марии — и тот засветился при мне у неё в руках.

Стало быть, ребёнок принадлежит нашему роду. Так я думал.

Но на самом деле… роду Элоизы.

— Ты спал с Марией? — медленно, тяжело произнёс я, в упор глядя на брата.

Нариман виновато посмотрел на меня, почесал лоб, переминаясь с ноги на ногу. Весь его вид был жалким, растерянным, словно передо мной стоял не дракон, а побитая собака.

— Спал.

Я дёрнул уголком губ, в намёке на улыбку. Не злую и не весёлую — скорее горькую, примирительную. Зла я не держал. Не на него.

— Да, — признался Нариман, опуская глаза. — Мы переспали. Не раз. Мы были… ну, в отношениях. Неделю. Или две. Я сам толком не помню. А потом я встретил Марлу…

Он почесал затылок, виновато смотря на меня, словно хотел сгладить слова. Нариман был таким всегда — безответственный, легкомысленный, живущий сегодняшним днём. Для него это не имело веса, и он переключился сразу на другую женщину, как только ему наскучило.

Мария же пошла прямиком к Элоизе и поставила её перед фактом, что беременна. И они решили разыграть эту карту.

Повисла тишина.

— Ты не был в курсе, что Мария беременна от тебя? — спросил я прямо.

— Ну… говорила, — протянул Нариман, — так я не поверил. Я же не дурак. Предохраняюсь.

— Точно? — устало переспросил я. Он замялся. И это было плохим знаком.

— Ну-у… пару раз я у неё спрашивал, приняла ли она меры. Она говорила, что да, всё в порядке.

— Дурак, — поставил я диагноз собственному брату.

— Угум… идиот, — согласился он сам и снова почесал затылок. — Так она что, специально залетела от меня?

— Не исключаю подобного варианта.

— А зачем? Разве была такая нужда?