Книга Старая жена, или Развод с драконом, страница 69 – София Руд

— Вы злитесь на меня, господин? — считывает Петро.

— Не на тебя.

— На леди Оливию? За то, что она теперь сама по себе, без вас?

Да он издевается…

— Она не сама по себе. Там есть научители, — просвещаю Петро и надеюсь, что он это запомнит и больше не сморозит глупости. Должен запомнить.

— Значит, вы ждете, когда леди оступится и попросит вас о помощи? — с какой-то странной надеждой в глазах смотрит на меня рыжий.

— Вижу, ты и сам этого хочешь.

— Было бы славно. Мне понравилось ей служить в пригороде, — отвечает он.

— А до этого не нравилось?

Молчит.

— Говори, как думаешь. Даже если это непринято, — прошу Петро, и он, немного засмущавшись, начинает:

— Раньше леди Оливия странная была. Сама в себе, слуг гоняла. А как леди Люция появилась, она сразу изменилась. Вы же сами за ней присматривали, пока она в учениках лекаря была. Наверняка видели, как ее глаза горят, — лепечет рыжий, а я то и дело стараюсь ничего больше случайно не сломать. А хочется. — Вот такую хозяйку в дом вернуть бы хотелось. Когда ей служишь, будто великое дело делаешь, господин. Но вряд ли леди захочет вашей помощи.

Как серпом по… Горлу.

— Почему?

— Это уже мне невдомек, но чуйка никогда не подводит. Не вернется наша хозяйка, господин. Она теперь птица с большими крыльями, пусть еще и не расправила их до конца. А подрезать их, лишь бы в клетке сидела, нечестно, — выдает мне Петро, а я диву даюсь тому, как складно он может говорить, когда надо.

— Говоришь, дать ей свободу? — так и хочется спросить его, но запрещаю сам себе.

Докатился, что советов о женщине спрашиваю. Хотя…

— Не подрезать ей крылья говоришь?

— Обрезать-то можете, но нужна ли вам несчастная наседка? Мне бабушка говорила, что счастье любимого человека, даже если он далеко, дороже, чем собственное ценой печали возлюбленной. Любовь должна быть справедливой.

— Не заговаривайся, Петро. — выхожу из себя, ибо это «возлюбленной, любовь», нашел, кому адресовать.

— Простите! — Тут же кланяется рыжий.

— Не за что тебя прощать. Это я погорячился, — вновь беру себя в руки и понимаю, что пытать этого молодца дальше нет смысла.

Сутками можно гадать, но решить я должен сам. Хотя и решать тут особо нечего.

Подрезать крылья, сделать несчастной? Могу. А надо ли?

Наследника она не подарит, я только измучаю еще больше женщину, которую когда-то клялся оберегать. Тогда ни я, ни она не знали, чем обернётся подписанный контракт.

Боги слишком жестоки, так играя с жизнями. А может, это мое наказание за те жизни, которые я отнимал в боях? Не знаю.

Но Оливию нужно отпустить. Только как это сделать?

— Хозяин, а позволите спросить?

— Спрашивай, Петро, — устало отвечаю ему.

— Почему вы так хотите вернуть леди Оливию, когда в последние полгода искали способ как можно мягче с ней все остановить?

— Ты и это заметил?

Рыжий жмет плечами, как бы говоря: глаза есть, а рот умею держать закрытым. Конечно, он видел. От него я и не скрывал, это я сейчас стал каким-то слепым.

— Хороший вопрос, Петро, только ответа у меня нет, — говорю ему, ибо те варианты, что подкидывает сознание, не могут быть правдой.

Никогда... За всю свою жизнь я никого не любил. Не мог. Физически. Потому и пошел на договорной брак, обрисовав с самого начала все условия и детали. И сейчас то, что я чувствую — это никак не любовь.