Книга Старая жена, или Развод с драконом, страница 86 – София Руд

Они приехали сюда, нашли нас с наставником, вместо того чтобы ехать в столицу. Решили довериться нам, несмотря на гадкие слухи, преодолели такой путь на дряхлом транспорте, так как же можно им отказать?

— К сожалению, у нас нет помощников, чтобы вести лечение, так что без вашей помощи нам не обойтись. Если согласны, лекарь Бартон вас осмотрит, так ведь, наставник? — Смотрю на лекаря, и он тут же кивает, безусловно поддерживая мою идею.

Да он и не звал бы меня на улицу, если бы не желал помочь этим людям под каким угодно предлогом.

— Осматривать вас буду я, согласно нормам и законам, но леди Оливия внесет свой вклад в определение болезни и лечения, — тут же сообщает он, прекрасно понимая, что они пришли именно за «новым взглядом», который не смогли получить в обычных лекарнях.

— Помогите, пожалуйста, своим родным пройти в дом. Расположите мужчин в гостевой комнате подальше друг от друга, а женщину ведите за мной, — распоряжаюсь я, а сама думаю, что при подобных признаках нам точно не помешают марлевые маски. Желательно бы их еще чем-нибудь смочить антибактериальным, но тут без совета наставника не обойтись.

Пока пациенты и их сопровождающие расходятся по местам, мы с лекарем отходим в соседнюю комнату. Я тут же убираю мешочек с благодарностью от господина Дайма подальше с глаз и готовлю все необходимое для осмотра.

Лекарь тоже прихватывает тетрадь для записей и свои артефакты, а затем, натянув маску, идет осматривать, а я, повернувшись спиной к происходящему, делаю пометки с его слов.

С трудом удерживаюсь несколько раз, чтобы не обернуться и не взглянуть своими глазами, но помню, чего может стоить мое любопытство.

Тем более Бартон, когда мы были в комнате, предупредил: «В этот раз нужно быть предельно осторожными. Да, больным нужна помощь, но кто знает, кто именно их отправил сюда. Порой люди и их болезни лишь инструменты в руках негодяев».

Его слова так глубоко отпечатались в памяти, что инстинкт самосохранения активировался, и я все же убедила себя не оборачиваться.

Так и записывала все признаки, которые называл наставник. У мужчины лет сорока обнаружились: высокая температура, лекарь так и сказал «горит», также боли в мышцах, особенно в икроножных, красные глаза и подташнивание.

Второй парень, помоложе, ему всего двадцать три, и он упал от лихорадки прямо на работе в порту, весь желтый. Третий тоже желтый еще и с тошнотой. А вот женщина…

Женщину осматривать должна я, так как обнаруживающий артефакт наставника совсем «разрядился» без магии. Но делаем мы это тонко, наставник заходит со мной, задает пару вопросов, а женщина едва находит в себе силы, чтобы отвечать. Голос сиплый, веки вечно пытаются закрыться. Она слаба. Слишком слаба, и потому чаще говорит та, что помоложе. Нервничает, трясется и смотрит так, будто мы с Бартоном ее последний шанс.

— Леди Оливия, переоденьте пациентку, — согласно договору, подмигивает мне наставник и выходит, а я достаю одну из ночных сорочек, которая станет предлогом осмотреть тело больной, не нарушая закон. Санитаркам ведь можно.

— Так будет удобнее, вы будете находиться отдельно от остальных, не волнуйтесь, — заверяю ее.

Она несколько секунд смотрит мне в глаза, будто не веря происходящему, и тут же благодарит, принимая безмолвные условия договора. А я, пока она с помощью дочери раздевается, осматриваю кожу. Сыпь… Достаточно частая.