Онлайн книга «Кровь в наших жилах»
|
— Холера… Лиза посмотрела на свой листок и начала с новой строки, вписывая себя. Рождение «Елизаветы» в 1908 году. Оно было запланировано заранее — опричника так просто не соблазнишь. Она — новая попытка вернуть соколов. Ритуал кормления стихий 1911 году — цесаревич так и не появился на свет, и Лизе дарят десять лет жизни. Почему именно десять? Дмитрий родился, когда ей было четыре. И эксперимент с Мишей уже был. Все же что-то сильно пошло не так в день его обретения золотого сокола, сокола, которого скрыли так, что даже жандармерия не была в силах его выявить. Наверное, все же дело в артефакте. Он мог прийти в негодность после ритуала с Мишей. Хотя это лишь глупые догадки. Правды они могут и не узнать. Ритуал кормления стихий в 1921 году — вот тут-то все и пошло наперекосяк из-за Дмитрия. Ритуал кормления стихий в 1931 году — к нему стали готовиться заранее. Опричнина сама разрабатывает план по гашению стихий. Волков несколько лет пытается спасти Дмитрия от проклятья матери — безуспешно. Голицын ищет Великих княжон в Идольмене, но ему мешает вечно маячивший на берегу в Майскую ночь Калина. Именно этим летом привозится в Суходольск русалка. И если бы не катастрофическая несовместимость морской русалки и пресной воды… То этой осенью ритуал с Лизой был бы доведен до логического конца — понять бы еще, как Голицын собирался надавить на Наташу, заставляя её принести в жертву Лизу, но план у него точно был. Если бы строение русалки оказалось подобно корюшке, то лежать бы Лизе обескровленной на капище — Митя об этом знал и потому спешил уверить весь мир в том, что Великая княжна Елизавета точно мертва. Он заранее принес жертву на другом капище, чтобы убедить всех, что её больше нет в живых. Если бы не брат. Если бы не русалка, неприспособленная к пресной воде… Лиза поняла, по какому краешку прошла в этом сентябре. Её от смерти отделяло всего ничего. Потом… Потом внезапно началась грызня между родами, в которую пытались втянуть Лизу — её руками собирались уничтожить Дашкова и Волкова. Она снова посмотрела на бумагу. Чего-то не хватало. Какого-то важного зубчика, шестеренки, факта, заставлявшего оживать всю странную, зиявшую дырами теорию Лизы. Почему после сентября жизнь Лизы и её кровь стала неважна? Лиза стала разменной монетой, которой пытались уничтожить неугодных. Почему? Она же уникальна — и живая, и мертвая. Другой такой… — Алешка… — внезапно поняла она. Хорошо, что в управе было пусто — никого её разговоры вслух не смутят. — Алешка и Наташа. Голицын думал, что в любой момент может снова получить и живую, и мертвую кровь в одном ребенке. Ребенке от Алексея и Наташи. Вот почему Лизой стали спокойно играть, натравливая на Волкова. Голицын не боялся потерять уникальную жертву. Он знал, как снова получить нужное дитя. А император настолько боялся Лизы и Опричнины, что был готов на все, чтобы избавиться от них. Он жаждал одного — Агриков меч. Лиза испепелила лист с записями — такое нельзя доверять бумаге. Она ладонями потерла глаза. В них словно песка насыпали — последнее время сон бежал от неё. Часы на стене показывали девять вечера. Наверное, все же надо домой — Ларисе нельзя нервничать. Света лампы на столе не хватало, чтобы полностью осветить кабинет. В его углах клубилась тьма. За окнами шумел вечерний город. Надо было собраться с мыслям и как-то все обсудить с Сашей. И Алексеем, конечно. Вряд ли только его обрадуют планы княжеских родов на его неслушившегося ребенка. Лиза уже поняла, что у кромешников дети — больная тема, которую стоит задевать очень аккуратно. |