Книга Кровь в наших жилах, страница 207 – Татьяна Лаас

Лиза не сдержала смешок — очень не хватало Соколова с его угрозами Алешке, которые его никогда не останавливали. Иван хмыкнул:

— Петр Алексеевич, берегите уши. Алексей Петрович, вас это тоже касается.

Лиза смирилась: горки — так горки. Быть может, она найдет-таки в Волчанске стихию воздуха.

Дом Волковых, куда глубоко после полудня шагнули кромежем, отчаянно пропах сладостями: горько померанцем и имбирем, сладко медом и ванилью, пряно гвоздикой и мускатом, свежо мятой и мандаринами. Он пах пряниками и праздником, так необходимым всем. Хотелось хоть маленькой передышки в череде потерь и глупых смертей, которых не было бы, умей люди честно говорить друг с другом и делиться планами. Только так делить власть опасно. Могут и забрать. Это знает любой заговорщик.

Детский хохот, топот ног и голоса доносились отовсюду — и из игровых комнат, и с улицы, где во всю уже кипела игра. День святого Николая Чудотворца празднуют и дети, и взрослые на широкую ногу, несмотря на пост.

Петя и отчаянно пытавшийся казаться храбрым Егорка, забранный из приюта Вихревым, только любопытными взглядами и обменивались с уже получившими свои подарки детьми, высыпавшими в холл полюбопытствовать, пока Михаил представлял друг другу своих гостей. Лиза почти всех тут знала, кроме супружеской пары сильно в возрасте, принявшейся быстро трепать в своих объятьях Сашу, и высокой, красивой женщины лет тридцати трех, а то и чуть больше — Татьяна Юсупова, спешно представленная Михаилом, внезапно троекратно расцеловала Лизу, а потом сжала в крепких, столь же неожиданных объятьях, шепча много теплых, признательных и совсем ненужных слов — Лиза не ради благодарности спасала её детей. Просто никто не должен умирать за чужие ошибки. Хорошо, что подошел Илья, спасая Лизу — Феликс Юсупов стоял в стороне, не вмешиваясь — знал, что Лиза его, мягко говоря, недолюбливает. Так же вдалеке стоял Дашков — тоже чувствовал себя проштрафившимся из-за того, что умолчал о нападении на Опричнину. Зато Громов-старший и его жена последовали примеру Татьяны Юсуповой и тоже троекратно расцеловали Лизу. Саше тут же достался шуточный подзатыльник от отца — за то, что долго такую красавицу прятал. Кажется, они еще не знали, что она — Великая княжна. И хорошо бы как можно дольше оставались в неведении.

Баюша, покосившись на Алексея, спрыгнула с Петиных рук и помчалась обживаться да осматриваться. Её тоже смутил энтузиазм Громова-старшего.

Алексей, совершенно непривычный в простом цивильном костюме, тихо и крайне затейливо чертыхался себе под нос, разглядывая многочисленных сестер и кузенов Михаила, — он подарок сыну сделать не успел. Не подумал. Завертелся. И вообще только ночью узнал о существовании Пети, а лавки еще не открылись, и ярмарки только-только готовятся принимать гостей. Лизе тоже было немного стыдно, как и Саше. Зато Иван, так же приглашенный к Волковым, светился как медный пятак — он оказался единственным, кто подумал о подарках для мальчиков. Егорка свой пряник и коробку с конструктором-дирижаблем нашел, как и положено, утром под подушкой, ничего не понимая при этом — видимо, первый раз такое с ним случилось. Петя же до своей подушки в воспитательном доме так и не добрался. Лиза заметила, как Иван, что-то еле слышно уточнив у Михаила, скрылся в кромеже. Кажется, он пошел искать Петину кровать и подушку.