Книга Кровь в наших жилах, страница 228 – Татьяна Лаас

Если Алексей предпочел многое скрыть от сына, то Иван выбрал другую тактику — он Егору честно все рассказал о судьбе отца и его собственной. Только кажется, Егор не поверил, что Иван его заберет из воспитательного дома. Ишь, планы на жизнь строит — подпаском идти работать. Совсем еще мальчишка.

— Тебя ждет другая судьба. Иван же тебе говорил — он тебя к себе воспитанником возьмет. Будешь ходить в школу, человеком вырастешь. Станешь тем, кем захочешь: доктором, юристом, военным. К чему душа будет лежать.

Жаль только, что разойдутся их с Петей дорожки — даже воспитаннику опричника не дружить с цесаревичем.

Егорка только шмыгал носом и молчал. Обдумывал, видать. Ничего, привыкнет, освоится. Никуда не денется.

Сашу так и тянуло на земляничную поляну, но позволить себе отлынивать он не мог. Дел невпроворот. Он, так и не дождавшись возвращения Алексея с Петей, убедился, что Егорка в порядке, предупредил Ларису, что уходит, и кромежем направился в Сыск. Пора бы и Шульцем заняться.

Его в допросную доставили быстро. Только разговор в очередной раз застопорился — Шульц почти с порога вальяжно заявил:

— Напрасно вы все это затеяли. У вас на меня и Кросса ничего нет.

Саша, кивнув на стул, дождался, когда Шульц усядется и напомнил самое очевидное:

— Вы пытались вывезти из страны императорскую кровь.

Тот отмахнулся руками, закованными в наручники:

— Это вы о крови в тайнике? Так это для усмирения особо буйных зверей. Та же Хумай требует крови. И столь любимый вами линорм тоже. Иногда кровь — всего лишь кровь. Если вы о договорах с артефакторщиками… Не смотрите так, я помню, что храню в тайнике. Ваши полицаи — те еще сволочи, взятки вымогают на пустом месте. Потому эти бумаги хранились в тайнике. Так вот. С артефакторщиками все предельно стеклянно. А, прозрачно! И законно. Как и со скучающими барышнями, которые хотели увидеть красоты Идольменя. Не запрещено. Они все шли на это добровольно. Аттракцион. Понимаете? С паршивой овцы, которой оказалась морская русалка, хоть шерсти пучок.

— Клок. — Саше все больше и больше казалось, что Шульц его водит за нос и наслаждается этим.

— Да какая разница. Пучок. Клок. Главное, что все законно.

Саша твердо сказал:

— Петр Алексеевич Калина.

Шульц и глазом не моргнул:

— Не знаю такого.

— Вы его называли Петером и говорили, что он ваш сын.

Шульц довольно рассмеялся:

— Не ловите меня на нестыковках. Я никогда не утверждал, что это мой сын. — Он подался вперед и проникновенно сказал: — что ж, мой отпуск несколько затянулся. Мне положен один звонок. Я хочу звонить…

— Телефонировать, — поправил Шульца Саша.

— Не суть важно. Звонить в бриттское посольство. Я защищен дипломатическим иммунитетом, являясь его сотрудником. Морду бить будем?

— Было бы об кого мараться.

— Вы любите мараться.

Саша скривился:

— Чушь не порите.

— Пороть? Чушь? Меня в смысле? Я не чушь. Я Карл Шульц.

Саша решил проигнорировать Шульца, все быстрее и быстрее забывавшего русский язык с его идиомами. Он просто позвал конвойного, ожидавшего в коридоре:

— Проводите к телефону. Разговор запишите.

Шульц встал и направился к двери. Он чувствовал себя победителем, что почти было правдой. Хотя Петю он заказчику так и не доставит. Понять бы еще, на кого Шульц работал.

Саша поднялся следом, достал из кармана брюк визитку с номером кристальника Лизы и протянул Шульцу, старательно отслеживая его реакцию: