Книга Кровь в наших жилах, страница 262 – Татьяна Лаас

В магуправе почти не было работы — так, редкие вызова на проверки кладбищ и привычные жалобы на сглаз, проклятья и венцы безбрачия.

Леший спал, зима давно вошла в свои права, засыпая Суходольск снегом, с которым не справлялись дворники.

Ворон периодически появлялся то тут, то там, словно преследуя Лизу, но точно ли это тот самый ворон, она не знала. Ни один магдетектор на него не реагировал.

Через пять дней Катя ворвалась в кабинет почти крича, что на неё было совсем не похоже:

— Безумная новость — мне только что телефонировала подруга из Москвы. Князя Голицына нашли без признаков жизни под окнами своей спальни. То ли сам… То ли кто помог.

— Туда ему и дорога, — резко сказал Михаил. Ирина Сергеевна при этом странно потупилась, но промолчала.

Все остальные согласились с ним. Туда ему и дорога!

Саша забрал дело о смерти Голицына себе — он стал главой Опричного сыска и непривычно смотрелся в черном, долгополом кафтане с серебряными псами на плечах. Лиза терпеливо ждала новостей от него из Москвы.

* * *

Странный ворон, который последние дни словно преследовал Лизу, появляясь то перед магуправой, то на Вдовьем мысу, то в городе, внезапно возник перед ней, когда она, возвращаясь с одинокой прогулки, замерла на крыльце охотничьего домика, утопавшего в ночной тьме — только окна, как солнышки, и светились.

Ворон ударился оземь, превращаясь в сиявшую мертвенным светом мстиву. Лиза не сразу узнала её. Мстивы всегда приходят за чужой жизнью и не уходят без неё. Чем она была виновата перед сестрой, Лиза не знала. От мстивы не уйти. Но бить первой, в попытке уничтожить её, она не стала.

— Аня? Анюта… — еле смогла прошептать она.

— Я за прощением пришла, — мстива пошевелилась, голос её был словно шелест мертвых листьев. — Прости за все, что случилось. И передай мои слова Наташе — я её так и не смогла найти. Я искала, чтобы сказать лично, но её нигде нет.

Калина не даром ел свой хлеб — он был лучшим гридем, даже мстива не пробилась через его защиту.

На крыльце молча из кромежа возник Саша — оказывается, он успел вернуться из Москвы, а Лиза думала, что он и заночует там, у своих родителей. Он встал сбоку, плечом закрывая Лизу и готовый ко всему — бить или говорить. «Говорить» у него все же чаще случалось.

— Анюта…

Прозрачная девица вздохнула, словно живая, и превратилась в птицу, резко взмывая в небо:

— Прощай!

— Не улетай! — криком остановила её Лиза. Еще можно было все исправить, ведь Анна пришла не убивать, а просить прощения — это о многом говорит. — Я хочу тебе помочь.

Вороница сделала круг над соснами, еле различимая на фоне черного неба, и села на перила крыльца со стороны Саши, чтобы не нервировать его:

— Вета, я зло. Меня не спасти.

— Я попытаюсь, просто доверься мне.

Саша уже шагнул прочь с крыльца, не боясь оставить её наедине со мстивой. Он ножом порезал кору ближайшей сосны, а потом пустил себе кровь из пальца.

Вороница только чихнула от запаха крови, но не полетела рвать Сашу и добивать его.

Над землей сонно пронеслось:

— Пошто спать мешаешь, кот драный… Я ж тебе припомню — в саму важную ноченьку приду! В брачную! Свечу держать!

Леший на совиных крыльях опустился на землю, увидел вороницу, выругался так, что сосны, как спички, к земле прижало ветром, чуть с корнями не вырвало.