Онлайн книга «Кровь в наших жилах»
|
Он тихо сказал в последней попытке убедить Лизу, что не нуждается в защите: — Их там не творят, их там убивают. Хорошо, что Лешки нет — у него пунктик. Он просто беленеет, когда сталкивается с таким. — И все же, давай я, прошу! Он накрыл её холодную ладошку своими пальцами, чуть сдвинул в сторону и поцеловал у запястья: — Спасибо, но я уже давно не маленький мальчик, чтобы меня от такого беречь. Лиза сглотнула и призналась: — Я тоже сталкивалась с такими домами, где отсиживались под присмотром затяжелевшие незамужние барышни. Все же слово «беременные» до сих считается неприличным, чтобы его произносить. Из дома донесся весьма характерный стон, и Александр прекратил пререкаться — быть может, одну жизнь им удастся спасти. Пусть на одного кромешника сегодня станет меньше. Он бросился к дому, плечом выбивая дверь. Впрочем, кажется, она осыпалась пеплом, когда он еще даже к ней не притронулся. Охранные плетения сгорели еще раньше — когда он перепрыгнул низкий заборчик. И пусть хоть запишутся жалобами! Опричнине все равно — он сейчас в своем праве. * * * Светлана пыталась забыть застывшую перед глазами картину: визжащую на диване от боли «Ангелиночку», из которой лилась кровь, Лескову в белом переднике, орущую на всех: «Вон!», взбешенного Сашу, белого, как мел, с несущимся за ним пламенем. Он сегодня все же перешагнул с пятого сразу на второй, не меньше, ранг владения эфиром. А дома нет отвара шиповника, да и не согласится Саша сегодня возвращаться в Суходольск, у него тут еще полно дел. Он перенесет ранговую ломку на ногах. Он не привык быть слабым. Гордый, безумный храбрец. Хотя нет, «безумец» все же не про него. Гордый храбрец, не привыкший сдаваться человеческим слабостям. Сама Светлана настолько устала, что готова была им сдаться. Слишком страшная ночь, слишком тяжелое утро. Теряющие разум полозовы невесты и грустный, но в то же время требовательный взгляд погибшей Натальи кисти Перовского. Она словно смотрела в душу Светланы и требовала выполнить долг Великой княжны. Мертвой не объяснишь, что свой долг она видит иначе. Раздался дикий стон рожающей Ангелины, не известно, как по батюшке, и Светлана прогнала прочь мысли о сестре и своем долге. Сейчас долг один — спасти оступившуюся и еще нерожденного малыша. Светлана, не прощаясь с Сашей — не до того совсем, — схватила загибающуюся от схваток Ангелину и скомандовать кромежу: — Акушерское отделение. Больницу она не уточняла, привыкла, что Соколов всегда отправлял её в Москву. Сегодня незнакомый опричник, сам белый, как Саша, выбросил её в приемном отделении Суходольской больницы и исчез в кромеже. Кажется, он пошел звать подмогу для Саши. Там ведь Лескова не одна была. Ей помогала горничная, еще какой-нибудь мужик по хозяйству, кучер, который привозил и увозил барышень, опять же искала Лескова таких барышень не сама — кто-то её рекомендовал. Их всех надо искать, допрашивать и… к сожалению, копать — в лесу или на заднем дворе, если совсем уж наглые. А еще выяснять, кто из барышень точно вернулся домой, а кому пришлось умирать в лесу у Сосенок с отрастающим хвостом. Вони и проклятий на Сашу обрушится от власть имущих много — кто же смирится, когда вылезет правда об оступившихся дочерях? Тут не купчихи да мещанки рожали, тут надо искать дворян, слишком место дорогое, чтобы отсидеться до родов. |