Книга Кровь в моих жилах, страница 161 – Татьяна Лаас

Так красиво и патетично. Долг.

Тогда, наверное, все слезы и закончились в Вете. Она только глазами молила своего брата, заносящего над ней кинжал. Она вспоминала семейные пикники, туманные утра в лесу, счастливые крики мальчишки, бегущего за воздушным змеем. Она плакала и молила глазами.

Митенька подвел маму. Он нанес удар ей. Прямо в сердце кинжалом не попал, она умирала несколько минут, крича проклятья — проклиная сына, страну, Вету и кромешников.

Он потом еще долго дрожал в объятьях Веты, снова и снова повторяя: «Это не мама. Мама бы никогда не назвала тебя тварью. Это не мама. Мама бы никогда не назвала тебя тварью. Это не мама…»

Уйти с капища они не успели — прямо из алтарной плиты, разлучая Вету и Дмитрия навсегда, рванула вода, воздух и огонь, а затем вздыбилось само капище, когда сонно на призыв одной из Рюриковичей пришла земля. А вот спасающую её руку Кошки она не помнила. Но она точно была, иначе как бы он потом стер ей память?

Слова закончились. Душевная боль нет. Но это такая малость — переживет. Переживала и более страшное — случайные, нелепые, глупые смерти своих мелких из банды.

Кинжалом из тьмы она вскрыла себе запястье и напоила землю, огонь, воздух и воду. Десять лет будет спокойствие и благодать. Десять лет страну не будет ждать никаких потрясений. Земля будет обильно родить, вода поить, огонь греть, воздух приносить тепло или прохладу, а возле трона останутся те, кто привык жить в этой благости, не зная другой жизни и не желая что-либо менять.

Неловко, одной рукой Светлана наложила на запястье повязку. Рану саднило, в глубине неприятно дергало. Пусть ты прирожденный боевой маг, а боль все равно сильнее тебя. Боль всегда сильнее.

Светлана подняла глаза вверх — звездное небо, которое почти затянуло черными, низкими тучами, полыхало ярко-красными зарницами. Ритуал был проведен правильно. Жертву приняли.

Что ж, остается только ждать, когда Волковы обозначат себя.

— Закончила? — громко прозвучало за спиной. — Как же я устала от вашей семейки и ваших взбрыков!

Светлана развернулась, обнаруживая за собой огромную медведицу, пытающуюся нахрапом проломить защиту. Морду медведицы тут же опалило огнем. Светлана усилила пламя — то объяло княжну полностью, правда, тут же и опало — шкура, действительно, как и говорил Демьян, оказалась зачарованной. Светлана вздохнула, чуть отступая назад, в меловой круг:

— Надо же, а я не тебя ждала. Думала, князь придет.

— Он белоручка… Он заявил, что никогда императорский бастард не станет императором. Только при настоящей соколице Мишке сидеть на троне консортом.

— Тогда чем тебя не устроила я?

— Ты всего лишь третья. История доказывала не раз — третьи до трона не добираются. Так что Мишке нужна не ты, ему на Наталье надо жениться.

Княжна, ростом в холке с саму Светлану, на четырех лапах принялась обходить капище по кругу, ища слабое место в защите. Снова и снова вырастало пламя, снова и снова ревела обиженная медведица. В конце концов она села перед Светланой и замерла, лапой потирая лоб. И как Сашка умудрился выжить? Тут только лапа размером с саму Светлану, точнее с её талию.

— Выходи! — прорычала медведица.

— Зайди и забери, — предложила Светлана. Рокотал за её спиной недовольный Идольмень, не понимая, почему та не зовет на помощь.