Книга Журавли летят на запад, страница 7 – Анна Рябинина

Когда Сунь Ань почти засыпает, в купе заходит Ли Сяолун. Приходится поднять тяжелую голову и опереться рукой на кушетку, чтобы не съехать обратно.

– Чжоу Хань, пожалуйста, вернись, – просит Сунь Ань в первый раз: совсем тихо, проваливаясь в долгожданную темноту и чувствуя, как его накрывают одеялом.

– Я решила назвать его Ань, как «спокойствие», – Яо Юйлун нежно тыкает мальчика на своих руках в нос, и тот начинает смеяться, потом пытается поймать руку Яо Юйлун, а она лишь приподнимает ее выше, дразня, и смеется в ответ.

– Ты пытаешься внушить ему, как стоит себя вести? – Жильбер улыбается лукаво, чуточку насмешливо. Все, что он знает про ребенка – это сплетни служанок, но они вполне красноречивы: кричал всю ночь, ударил одну из них игрушкой по голове, схватил кошку за хвост и чуть не уронил на себя горшок с рисом. И это ему пока всего пять месяцев! Что будет, когда он подрастет?

Жильберу остается надеяться, что тогда он будет где-нибудь подальше.

Кажется, Яо Юйлун тоже думает о чем-то похожем, поэтому ее лицо грустнеет.

– Он обязательно выживет, – обещает Жильбер.

– Пока он старается только убиться, – хмыкает она, осторожно гладя сына по щеке. Тот все хватает ее за руку и сразу начинает тянуть пальцы в рот, сосредоточенно угукая.

– Зато он полон желания исследовать мир.

Яо Юйлун не заслужила, чтобы еще один ее ребенок умер, не дожив и до года, поэтому Сунь Ань обязан выжить – или Жильбер-таки познакомится с Посланниками смерти и заставит их вытащить ребенка обратно.

– Ты не хочешь остаться? Последишь за ним, – вдруг предлагает Яо Юйлун.

Как же тактично с ее стороны – знает, что Жильберу все равно некуда податься, что его и из страны могут выкинуть на первой попавшейся лодочке, что могут убить за любым поворотом, но не говорит: «Оставайся, я же знаю, что ты как листок на ветру – нужен только гусеницам, которые тебя съедят», а просто предлагает последить за ребенком.

И непонятно, то ли это он великодушно соглашается, то ли она великодушно впускает его в дом.

– Ты же знаешь, из меня кошмарный учитель.

– Можешь рассказывать ему историю, сказки, учить чему-нибудь полезному, – Яо Юйлун вздыхает. – Не думаю, что в ближайшие годы у него появится шанс выучиться нормально.

– Ты думаешь, восстание не захлебнется само?

Яо Юйлун качает головой. Заколки на ее голове едва уловимо звенят – скорбно, как колокольчик, зовущий умершие души.

– Я не знаю, что будет, никогда не училась на гадательницу, но оно… злое. И сильное, сильнее, чем мелкие восстания в деревнях, мне кажется. Такое просто так не пройдет.

– Как бы меня правда не выслали.

– Я что-нибудь придумаю, – Яо Юйлун вдруг лукаво улыбается и поудобнее перехатывает ребенка, который сразу же начинает наматывать пряди ее волос на пальчики. – А ты не думал уехать сам? Ну, после всего, что случилось?

Жильбер думал, конечно же. И даже почти уехал – просто когда дошел до доков, почувствовал, что пока не может. Сердце тянуло обратно и ныло так сильно, будто он был готов прямо сейчас лечь и умереть. Он боялся Китая и не мог из него уехать – глупо на самом деле, но с этим едва ли можно что-то поделать.

Впрочем, навряд ли Яо Юйлун так интересно об этом слушать. Она может поддержать, придумать, как помочь, но Жильбер знает – она никогда не скажет, что он был прав.