Книга Хозяйка разрушенной крепости, страница 23 – Любовь Оболенская

Хотя как там Винс сказал? Если я нахожусь в лодке, то можно королю ничего не возить? На первое время вполне себе рабочая схема. Вопрос теперь только в самой лодке.

Но я ошибалась.

Дело было не только в ней. Точнее, вопрос о лодке вообще не стоял, когда я ее увидела.

– Мы в ней спим иногда, на свежем воздухе, – сказал Винс, указав на деревянное судно, дно которого прогнило насквозь. – Так-то давно б на дрова пустили, но нельзя: у королевского сборщика налогов оно записано в пергаментах, и вычеркнуть имущество оттуда никак не выходит.

– Неликвид, который стоит на балансе, – машинально пробормотала я.

– Что, госпожа?

– Нет-нет, ничего, – опомнилась я. – Значит, будем строить плот.

Винс вздохнул.

– Леди Элейн, есть гораздо более простые способы умереть.

– Не поняла?

Мы стояли неподалеку от того места, где было бы реально пристать кораблям, и начальник охраны крепости кивнул на море.

– Видите, справа и слева наш пологий берег огибают скалы? А теперь посмотрите на воду.

Я посмотрела повнимательнее.

И поняла, что Винс имел в виду.

Скалы, образующие подковообразную бухту, во время отлива не давали воде вернуться в море. Вероятно, дно океана в этом месте тоже было пологим, плавно понижающимся по мере нарастания глубины, что способствовало образованию так называемого отбойного течения, направленного под прямым углом от берега к горизонту. Иными словами, человек, решивший порыбачить, рисковал быть унесенным в океан без возможности пристать обратно к берегу – отбойное течение не дало бы ему такого шанса.

Кстати, если приглядеться, эту коварную ловушку было хорошо видно – от берега вдаль уходила широкая полоса спокойной воды, гладкой, словно зеркало, а справа и слева от нее бугрились волны.

– А как же норды высаживаются? Ты говорил, что они порой приплывают сюда на своих драккарах? – поинтересовалась я.

Винс усмехнулся.

– Этим демонам моря любое течение нипочем. Они еще на глубине разгоняют свой драккар, словно стрелу, летящую к берегу. Ставят парус, ловят попутный дневной бриз, которому дружно помогают веслами. У них каждый воин силен, как я в молодости…

Винс немного замялся. И добавил:

– А может, даже и посильнее. В результате их драккар проносится против течения, влетает на наш пологий берег, где его сразу фиксируют якорями. Зато потом нордам очень легко спускать его на воду – стоит лишь выдернуть якоря, как судно само сползает в океан.

– Понятно, – кивнула я. – Что ж, значит, если лодки у нас нет, мы будем строить плот.

Винс удивленно приподнял седые брови.

– Мои слова показались вам неубедительными?

– Нет, просто у меня появилась одна мысль, – сказала я.

И поделилась ею с начальником охраны.

Тот задумчиво почесал бороду.

– Ну, не знаю, получится ли…

– Я тоже не знаю, – кивнула я. – И узнать это можно лишь одним способом.

…После сытного ужина и плотного завтрака люди деревни были готовы идти со мной хоть в огонь, хоть в воду.

И дело даже не в пище.

Когда появляется тот, кто дарит надежду на лучшее будущее, народу просто ничего другого не остается. Или поддержать лидера, или и дальше влачить жалкое существование до самой смерти. Потому жители деревни с энтузиазмом принялись валить деревья ржавыми, выщербленными топорами, обрубать сучья и связывать бревна так, как я им показала. Не зря ж я всю юность провела в походах, кое-чему там научилась.